- Настойчивый -   это когда продолжаешь  начатое дело,  как бы  ни было
трудно.
     - А зачем трудно?
     - Потому  что жизнь - не  игра. В ней бывает и  трудно, и плохо. И надо
быть терпеливым. Понял?
     - Понял. Давай все-таки лучше играть.
     - Сейчас не время.
     - Почему?
     - Ты вот что - не задавай больше вопросов, а старайся не падать.
     - Почему?
     - Сейчас не надо.
     - Не спрашивать?
     - Нет.
     - А зачем мы пришли в лес?
     Он меня отвлекал,  и я  немного заблудился.   Задавать  вопросы ему  до
этого никогда  не   запрещали,  и теперь, в    три  года, он никак  не   мог
примириться с этим.
     Я укутал  его  во все,  что  было, и,  усадив на  плечи,  ринулся через
кусты.   Я старался защитить   его от веток,   но  все-таки его стегануло по
лицу. Он заплакал. Я схватил его в охапку, прижал к себе и снова полез через
кусты.  Через  некоторое время  мы  оказались на  полянке, и  я  решил здесь
заночевать. Кусок полиэтилена у нас был, мы могли соорудить  из него тент от
дождя; и спальный мешок,   в котором мы  вдвоем  помещались, тоже  был.  Лес
кругом был сырой, лиственный, и мне не сразу удалось  зажечь огонек. Потом я
стал рыться в рюкзаке,  доставая котелок,  еду.  Леня тем  временем приволок
сырую  корягу,  положил ее на  не  окрепший  еще  костерок  и погасил его. Я
вспылил:
     - Ну кто тебе позволил?!
     Он молчал.
     - Почему ты молчишь? Отвечай, кто тебе разрешил?  Ну?
     - Киса.
     - Что киса?
     - Киса разрешила.
     - Почему ты обманываешь? Никакой кисы нет.
     - Я не обманываю. Ты сказал "отвечай"...
     Пожалуй, он был прав: я требовал ответа, и он, как мог, придумал ответ.
     Я снова стал  возиться с огнем  и, когда костер затеплился,  постепенно
разгораясь,   снова занялся устройством ночлега.   Леня опять притащил сырую
дубину и готовился придавить ею огонь. Я его остановил:
     - Не надо подкладывать ветки в костер.
     - Почему?
     - Потому,  что ты его  потушишь. А  он нам нужен,   чтобы сварить еду и
чтобы мы с тобой потом погрелись у костра.
     - Значит, костер для меня тоже?
     - Да.
     - Почему же тебе можно подкладывать дрова, а мне нельзя?
     Тогда  я  попросил его, прежде  чем  кидать ветки в  костер, показывать
мне. Он сказал удивленно:
     - Значит, можно спрашивать?
     Он тут же притащил ветку   и, получив отрицательный ответ,   отправился