такой очень хороший знакомый, писатель в Свердловске, тоже, если
хотите, фантаст, доктор наук Сергей Александрович Другаль. Он,
например, в таких дискуссиях всегда говорит, что вся литература,
извините, это фантастика. Каждый автор пишет, как правило, о
том, чего на самом деле не было, если он не документалист.
Пушкин фантаст или нет? Возьмите его "Пиковую даму", некоторые
повести Белкина, еще там что-то, поэму "Медный всадник" - это
ведь тоже фантастика. Возьмите Гоголя - он фантаст или реалист?
Даже Достоевского возьмем. Так что грани какой-то особой и нет,
и я никогда не задавал себе такой вопрос. То есть если я
присутствую на празднике, скажем, как это у нас бывает в
Свердловске, празднике вручении премии "Аэлита", где собираются
любители фантастики, то пожалуйста, можете именовать меня
писателем-фантастом. Если я встречаюсь со школьниками, скажем,
пятых классов в какой-нибудь школе, можете именовать меня
детским писателем, как угодно. Если я встречаюсь, с ветеранами
войны, которых интересуют мои вещи сороковых-пятидесятых годов о
военном и послевоенном детстве, они, наверное, воспринимают меня
именно как бытописателя тех времен. А все это... В творчестве
все это часто переплетается. Вот есть у меня такая небольшая
повесть, "Тополиная рубашка", там ведь и автобиография, и
документалистика, и бытописательство, и фантастика, и сказка -
все, что угодно. Как ее воспринимать? Как хотите. Поэтому я,
наверное, конкретно не отвечу на ваш вопрос.
   - Владислав Петрович, а вот у вас часто встречаются герои -
чисто сказочные... ржавые ведьмы, которых вы придумали. А почему
вы не пользуетесь русским фольклором?
   - А мне кажется, что это было бы плагиатом.
   - У кого же вы украли бы? У народа?
   - Ну и что, что у народа? Все равно. Я знаю, что многие любят
писать современные сказки про Змеев Горынычей, про Бабу Ягу, про
леших и так далее. Но я не могу наделить этих фольклорных героев
какими-то своеобразными чертами (другим писателям это удается)
так, чтобы они стали исключительно моими героями, моими
персонажами. А просто перепевать многочисленные сюжеты,
подчеркивать те образы, что Баба Яга вредна и хромает на свою
костяную ногу, что она ворчлива и, может быть, слегка добродушна
в душе, что лешие тоже добродушны, вот, и любят похитрить - ну,
знаете, мне это просто неинтересно. А что касается своих
персонажей, то там я уже хозяин, там я знаю, что с ними... Если
я придумал корабельных гномов, то я знаю их повадки, их
характеры.
   - Если бы вы задумали написать книгу, герои которой оказались
бы в прошлом, какой период истории вы бы выбрали? Какая эпоха в
истории России вам наиболее интересна?
   - Знаете, видимо, Петровская эпоха. Эпоха становления русского
флота. Я далеко не славянофил, и поэтому Русь - и Киевская, и
Русь времен Ивана Грозного, и Козьмы Минина, и вообще всех этих
длиннополых бояр, она как-то не очень привлекает меня, хотя я
конечно, понимаю величие Руси и богатство ее истории. А эпоха