- Откуда мне знать? Мой контракт предусматривает только обязанность сообщать тебе факты. Кому-то другому следует платить за то, чтобы он их объяснял.
- Сейчас я начну зевать, - предупредила Гейл.
- Не стесняйся.
- Это будет наиболее чувственный и провокационный зевок, который кто-либо слышал. Он будет обещать дикое, невообразимое наслаждение, которое заставит меня позабыть, что ты маньяк со склонностью к самоубийству. Короче говоря, это будет нечто.
- Давай, - сказал Сандерс. Он прикрыл глаза и замер, вслушиваясь.
Гейл начала выводить низкий, стонущий, блаженный зевок. И вдруг он прекратился - так внезапно, как если бы кто-то заткнул ей горло пробкой.
- В чем дело? - спросил Дэвид. - Проглотила язык? - Он открыл глаза и увидел, что она всматривается во тьму. - Что?
- Кто-то здесь есть.
- Это ветер.
- Нет, не ветер.
Сандерс подошел к краю веранды. Тропа была пустынна. Он обернулся к Гейл и сказал:
- Никого нет.
- Посмотри. - Гейл указывала пальцем на что-то позади него.
Когда Сандерс обернулся снова, то увидел человека, выходящего из кустов на тропу. Незнакомец приблизился к ним, остановился в нескольких ярдах от веранды и сказал:
- Извините меня.
Это был темнокожий мужчина в черном костюме. Все, что Сандерсы могли разглядеть как следует, - это белки его глаз и белое пятно рубашки.
- Как давно вы здесь находитесь? - спросил Сандерс.
- Что? Я подошел сию минуту.
- Из этих кустов?
Человек рассмеялся:
- Это кратчайший путь. Тропинка сильно петляет. - У него был жесткий акцент зажиточного британца.
- Чем мы могли бы помочь вам?
- Если разрешите, я хотел бы поговорить с вами.
- Хорошо. Но подойдите же к свету.
Человек, выглядевший лет на пятьдесят, поднялся на веранду. Его иссиня-черная кожа была морщинистой, а в волосах проблескивала седина.
- Меня зовут Таппер. Бэзил Таппер. Работаю управляющим ювелирного магазина в Гамильтоне. Магазин Дрейка. Возможно, вы слышали о нем. Но это неважно. Мое хобби - античное стекло.
Сандерс взглянул на Гейл:
- Полно обожателей стекла на этих Бермудах. Таппер сказал:
- Мне стало известно, что недавно у вас появился маленький стеклянный предмет из района кораблекрушения "Голиафа". Мне бы очень хотелось взглянуть на него.
- Зачем?
- Что же в нем такого любопытного? - спросила Гейл, взяв сумку со своего стула. - Это просто медицинский сосуд.
- В нем действительно нет ничего любопытного, - ответил Таппер, - но не для людей, которые интересуются тонким стеклом. Парень по имени Рейнхардт работал по стеклу в Норфолке в середине сороковых годов. Его изделия довольно редко попадают на рынок. Они стоят немного в открытой продаже, но в нашем маленьком кружке завладеть стеклом работы Рейнхардта - настоящая удача.
Гейл нашла капсулу и протянула Тапперу. Он поднес ее к свету.
- Прекрасная вещь, - сказал он, - не выдающаяся, но очень хороша.
- Это ампула, - сказал Сандерс, - таких везде сколько угодно.
- Верно, но вот здесь крошечный пузырек на одном конце. Так расписывался Рейнхардт.
- А что в ней находится? - спросила Гейл.
- Не имею понятия. Могло быть все что угодно. И меня это абсолютно не интересует.
Гейл улыбнулась:
- Для человека, которого не интересует, что у нее внутри, вы изучаете ее весьма тщательно.
- Я исследую сосуд, а не его содержимое. Жидкость имеет желтый цвет, но меня это не удивляет. Стекла Рейнхардта часто придавали свой цвет жидкостям. - Таппер вернул Гейл ампулу. - Очень хороша. Я готов предложить вам за нее двадцать долларов.
- Двадцать долларов! - сказал Сандерс. - Но это...
- Я знаю. Это кажется большой суммой. Но, как я уже сказал, в нашем маленьком коллекционном бизнесе существует довольно сильная конкуренция. Я был бы чрезвычайно рад стать первым, кто приобрел стекло работы Рейнхардта. Честно говоря, эта вещь стоит не более десяти долларов, но, предлагая вам двадцать, я знаю, что большинство других не смогут заплатить вам так много. Кто-нибудь вроде вашего знакомого Слэйка вряд ли сумеет выложить за нее более десяти долларов. Я предлагаю вам сделку, заранее превышающую возможные ставки, если можно так выразиться.
- Вы не станете возражать, если мы извлечем из нее часть жидкости? - спросила Гейл. - В отличие от вас, нам бы хотелось узнать, что в ней находится.
- Нет, - ответил Таппер, - Это совершенно невозможно. Чтобы вытянуть часть жидкости, вам пришлось бы разбить конец сосуда. Это обесценит вещицу.
- Тогда, боюсь, не может быть и речи о продаже, - сказал Сандерс.
- Тридцать долларов, - резко произнес Таппер, забыв об учтивости.
- Нет, - ответил Сандерс, - нет даже за пятьдесят.
- Вы совершаете ошибку, знаете ли. Никто другой не предложит вам сумму, даже близкую к этой.
- Тогда, мне кажется, мы просто должны оставить его себе, - заявил Сандерс. - Кроме того, вы ведь сами сказали, что это большая удача - иметь в коллекции стекло Рейнхардта.