командирами резче. Опять не подействовало. Командиры сами устали,
некоторые ковыляли.
Я выехал вперед и крикнул:
- Передать по колонне: командира пулеметной роты в голову колонны!
Через четверть часа прибежал, запыхавшись, длинноногий Заев.
- Товарищ комбат, явился по вашему приказу!
- Почему ваша рота растянулась? Когда будете соблюдать дистанцию? Пока
не наведете порядка, до тех пор буду вызывать в голову колонны. Все.
Идите!
А ведь бежать в обгон батальонной колонне не легко: это почти километр.
Потом таким же манером вызвал командира второй роты Севрюкова. Это был
пожилой человек, до войны главный бухгалтер табачной фабрики в Алма-Ате.
Нагнав меня, он не сразу отдышался.
Выслушав, Севрюков сказал:
- Людям, товарищ комбат, очень тяжело. Нельзя ли сложить часть груза на
повозки?
Я ответил:
- Выбейте эту дурь из головы!
- Но тогда как же, товарищ комбат, быть с отстающими? Как заставить,
если человек не может?
- Чего не может? Выполнить приказ?
Севрюков промолчал.
По одному разу все командиры рот побывали у меня.
Но для Севрюкова оказалась недостаточной первая прогонка. В хвосте его
роты тащились отстающие.
Я посмотрел на него - сорокалетнего, усталого, шагающего впереди роты.
С седоватых, аккуратно подстриженных висков по запыленному лицу
скатывались струйки пота. Неужели надо заставлять его еще раз бежать? Ведь
ему так трудно это. Но как быть?
Он жалеет людей, я пожалею его, а потом... Что будет с нами потом - в
боях?
Я послал лошадь рысью и, выехав вперед, крикнул:
- Командира второй роты в голову колонны!
На этот раз помогло.
Вновь пропуская строй, я увидел: Севрюков шел уже не впереди, а позади
роты. Он выглядел злее, энергичнее, и даже голос изменился: ко мне донесся
резкий командирский окрик.
Вся колонна подтянулась, обозначались четкие просветы между взводами,
никто не отставал.
Так мы и пришли на место, покрыв пятьдесят километров без единого
отставшего.
Но люди устали. После команды "разойтись!" все пластом повалились на
траву. Все думали: скоро раздадут обед, поедим - и спать.
Но не тут-то было.
На марше с нами следовало, как положено, несколько походных кухонь.
Однако когда мы пришли к месту ночевки, я приказал дров для кухонь не
готовить, продукты в котлы не закладывать, а раздать продукты сырыми на
руки бойцам по установленной красноармейской норме: мяса - столько-то