- Ложь всегда обижала меня, Энинву, а то, что я вижу сейчас перед
собой есть самая настоящая ложь. Покажись мне такой, какова ты на
самом деле.
- Ты видишь то, что ты должен видеть!
- Разве ты боишься показать это мне?
-....Нет. Это и на самом деле был не страх. Но что же тогда это
было? Всю свою жизнь она скрывала от окружающих свои способности,
утаивая все возможности собственной внутренней силы, и только
благодаря этому смогла выжить. Так должна ли она сейчас нарушать это
правило, и лишь только потому, что какой-то чужеземец попросил ее об
этом? Он очень много наговорил здесь, но что на самом деле он
рассказал ей о себе? Ничего.
- Почему, спрашивается, моя маскировка считается ложью, а твоя
нет? - спросила она.
- И моя тоже, - согласился он.
- Тогда покажи мне, каков ты есть на самом деле. Окажи мне такое
же доверие, о котором ты просишь меня.
- Ты получишь мое доверие, Энинву, но если ты узнаешь всю
правду, ты будешь до смерти напугана.
- Разве я ребенок? - спросила она с раздражением. - Или ты моя
мать, которой хотелось бы уберечь меня от той правды, которая известна
взрослым?
Он не показал и вида, что оскорблен ее словами. - Большинство
моих людей благодарны мне за то, что я оберегаю их от этой,
касающейся меня, правды, - сказал он.
- Это только слова, но за ними я ничего не вижу.
Он встал, а она повернулась к нему лицом, так что его тень
полностью закрывала ее маленькое ссохшееся тело. Она была чуть ли не
вдвое ниже его, но для нее не было в новинку стоять лицом к лицу с
более крупными чем она людьми и подчинять их своим желаниям либо
силой слова, либо силой рук. Действительно, она могла сделаться столь
большой и сильной, как любой мужчина, но она предпочитала сохранять
свои размеры, чтобы продолжать обманывать людей. Чаще всего ее
кажущаяся беззащитность успокаивала чужеземцев, а кроме того,
заставляла каждого возможного нападающего недооценивать ее.
Доро продолжал пристально смотреть на нее с высоты
собственного роста. - Временами только ожог может заставить ребенка
уважать огонь, - сказал он. - Идем со мной в одну из твоих деревень,
Энинву. Там я покажу тебе то, что, как тебе кажеьтся, ты и хочешь
увидеть.
- И что же ты сделаешь? - осторожно спросила она.
- Я позволю тебе выбрать там кого-нибудь, врага или какого-то
просто бесполезного человека, без которого твои люди могут вполне
обойтись. И затем я убью его.
- Убьешь!
- Я убиваю, Энинву. Вот так я сохраняю свою молодость и свою
силу. Я могу сделать только одно, чтобы показать тебе, что я являю
собой, и это заключается в том, чтобы убить человека и влезть в его тело
как в одежду. Он глубоко вздохнул. - То, что перед тобой, это не то тело
в котором я родился. И оно не десятое, которое я износил. Не сотое и не