И  все  же...  он ожидал чего-то другого. Ожидал  увидеть хоть малейший
признак, намек на бесконечное великолепие  и блеск, к  которым  имели доступ
эти  существа.  Он-то  рассчитывал, что  они  хотя  бы  придут с  женщинами,
женщинами,  умащенными благовонными  маслами, омытыми  в ваннах  с  молоком,
женщинами,  специально подбритыми и тренированными для любовного акта:  губы
их  благоухают,  бедра дрожат в нетерпении  раскрыться,  раздвинуться,  зады
круглые и  увесистые,  как раз такие, как он любит. Он ожидал  вздохов, вида
соблазнительных тел,  раскинувшихся на полу  среди  лепестков,  словно живой
ковер;  ожидал  шлюх-девственниц,  чья щелочка должна  была распахнуться при
первой  же  его  просьбе и только перед  ним, чье искусство в любовных играх
должно было  ошеломить и потрясти  его, с каждым толчком поднимая все выше и
выше - к невиданному,  неиспытанному  доселе даже в мечтах экстазу. Весь мир
был бы забыт им в их  объятиях, над его похотью не будут смеяться,  не будут
презирать, напротив, будут только превозносить его.
     Но  нет. Нет ни  женщин,  ни вздохов.  Только эти  бесполые  создания с
изуродованной плотью.
     Теперь говорил  третий, самый  изуродованный  из  всех.  Черт лица было
практически не различить - бороздившие его  глубокие шрамы гноились пузырями
и почти  закрывали глаза,  бесформенный искаженный  рот с трудом  выталкивал
слова.
     - Что вы хотите? - спросило оно его.
     На  этот раз  он  слушал  говорящего более внимательно, чем  предыдущих
двух.  Страх  его таял  с каждой  секундой. Воспоминание об  ужасном  месте,
открывшемся за  стеной, постепенно стиралось  из памяти.  Он остался один на
один  с  этими  обветшавшими  декадентами,  с  вонью, исходившей  от ник, их
странным  уродством, их саморазоблачающей беззащитностью. Единственное, чего
он опасался сейчас, это как бы его не стошнило.
     - Керчер говорил мне, что вас будет пятеро, - сказал Фрэнк.
     - Инженер  прибудет с минуты на  минуту, - прозвучал  ответ.  - Еще раз
повторяю свой вопрос: чего вы хотите? Почему бы не ответить прямо?
     - Наслаждений, - сказал он. - Керчер говорил, вы в них толк знаете.
     -  О,  да, - ответил первый. - Все,  что только может  представить ваше
воображение.
     - Правда?
     - Конечно. Конечно, -  оно уставилось на Фрэнка голыми глазами. - О чем
вы мечтаете?
     Вопрос,  поставленный так конкретно, смутил его. Сможет ли он  передать
словами  природу  фантасмагорических  картин,  создаваемых  его  либидо?  Он
судорожно пытался подыскать нужные слова, но в это время один из них сказал:
     - Этот мир... Он что, разочаровывает вас?
     - Очень сильно, - ответил он.
     - Вы не первый, кто устает от его банальностей, прозвучал ответ. - были
и другие.
     - Не так много, - вмешалось лицо в шрамах.
     - Верно. Их мало, лишь жалкая горсточка. Но только единицы осмеливались
воспользоваться  головоломкой Лемаршана. Люди,  подобные вам, изголодавшиеся
по  новым возможностям, люди, которые слышали, что мы обладаем невиданным  в
данном мире искусством...
     - Я ожидал... - начал Фрэнк.
     - Мы знаем, чего вы ожидали, - перебил его сенобит. - И во всей глубине