наш словесный  поединок,  в  конце  которого  стало  очевидно,  что  мы  оба
прекрасно знали об этих посланиях. "Почему же  вы  их  не  опубликовали?"  -
снова спросил я. Последовал решительный ответ: "Потому что мы подумали,  что
кому-нибудь вроде вас было бы интересно обнаружить все это самому".
   При этих  словах  таких  же  загадочных,  как  и  таинственные  документы
деревенского священника, я убедился,  что  секрет  Ренн-ле-Шато  был  чем-то
гораздо большим, чем просто история о потерянном сокровище.
   Весной 1971 г. мы с моим  директором  Эндрю  Максуэллом  Хислопом  начали
делать короткометражный фильм на  двадцать  минут;  именно  тогда  мы  стали
получать от французского автора новые сведения.
   Прежде всего, полный текст зашифрованного сообщения, в котором говорилось
о художниках Пуссене и Тенье. Великолепно! Шифр казался ужасно сложным, и мы
узнали, что он был раскрыт специальными службами французской армии с помощью
вычислительных машин. Однако, чем больше я  изучал  шифр,  тем  невероятнее,
если  не  сказать  подозрительнее,  казалась   мне   эта   гипотеза;   после
консультации с экспертами Интеллидженс Сервис мое впечатление  подтвердилось
- по их мнению, вычислительная машина никоим образом не смогла бы  разобрать
таинственный  шифр.  Расшифровать  его,  таким  образом,  не  представлялось
никакой надежды. Но ведь у кого-то где-то должен быть ключ...
   В это время из Франции  прибыло  еще  одно  сенсационное  сведение.  Было
найдено надгробие в точности похожее на гробницу,  изображенную  на  картине
Пуссена "Пастухи Аркадии"; нам обещали объяснить все подробнее,  как  только
представится возможность. В самом деле, несколько дней спустя у нас уже были
фотографии, убедившие нас, что  наш  маленький  документальный  фильм  о  не
слишком  значительных  тайнах  Ренн-ле-Шато  начал  приобретать  неожиданные
размеры. Тогда Пол Джонсон решил снять полнометражный фильм, который  должен
был выйти на экраны только следующей  весной  и  войти  в  серию  "Хроники";
значит, у нас было достаточно времени, чтобы всерьез заняться этим делом.
   Фильм "Потерянное сокровище  Иерусалима?"  вышел  в  феврале  1972  г.  и
реакция публики показала нам, насколько он поразил ее  воображение.  Но  это
самое воображение требовало большего, гораздо большего, и нам надо было  его
удовлетворить.
   В 1974 г. мы представили второй фильм - "Священник, художник и дьявол", и
публика снова пришла в восторг. Но наш поступок имел серьезные  последствия:
так далеко протянулись ниточки, что одному человеку справиться со всем  этим
было невозможно - сколько интересной информации осталось  бы  без  внимания!
Нам нужна была целая команда. К счастью, в 1975 г. случай, который уже  один
раз мне так помог, натолкнул меня на мысль о том, что проделанная работа  не
станет бесполезным грузом и что мы сможем продолжать.
   И действительно, однажды в летнем университете я встретил Ричарда  Лея  -
романиста,  новеллиста,  специалиста  по  сравнительному  литературоведению,
обладающего  огромными  знаниями  по  истории,   философии,   психологии   и
эзотеризму,  преподававшего   в   канадских,   английских   и   американских
университетах.
   Когда во время одной из увлекательных дискуссий я стал рассказывать ему о
тамплиерах, занимающих главное место  в  истории  Ренн-ле-Шато,  Ричард  Лей
признался мне, что его тоже интересует этот средневековый  орден  и  что  он
даже предпринимал важные исследования в этой  области.  Я  поделился  с  ним
своими соображениями по поводу некоторых несоответствий, которые я обнаружил
во время своей работы; он тут же предоставил в  мое  распоряжение  все  свои