Последними оказались три морских офицера.  Усевшись в коляску, запряженную
парой  вороных,  они  с  грохотом покатили по булыжникам к плавучему мосту
через Неву.
     Закончив осмотр,  из дверей кадетского корпуса вышел император Павел,
окруженный  блестящей  свитой.   Дожидаясь,   пока   ему   подведут  коня,
низкорослый  и  кургузый,  в  длинном  мундире,  в  ботфортах  с  широкими
голенищами,  он  стоял  в  огромной  треугольной шляпе,  опершись на  свою
знаменитую палку-берлинку.
     Пожалованный Екатериной еще  в  детском  возрасте  генерал-адмиралом,
Павел,  сделавшись императором, не снял с себя это почетное звание, хотя в
делах флота не разбирался вовсе и море его укачивало.
     Придворный конюх подвел лошадь.  Павел,  огладив шею  своего скакуна,
легко вскочил в  седло -  наездником он был превосходным.  Сели в  седла и
генерал-адъютанты.
     Копыта  лошадей  зацокали по  мостовой.  У  въезда  на  Невский  мост
блестевшая на солнце золотыми шевронами и аксельбантами кавалькада нагнала
коляску морских офицеров.
     - Дураки едут, остановить! - услышали офицеры сиплый голос.
     Несколько всадников из  императорской свиты  окружили коляску.  Кучер
остановил лошадей.  Флотские офицеры продолжали сидеть,  не  понимая,  что
произошло, и удивляясь обилию генеральских мундиров.
     - Что за люди, откуда? - продолжал тот же сиплый голос.
     Император  Павел  подъехал  к   коляске.   Его  покрасневшее  лицо  с
вывернутыми ноздрями было отвратительно.
     - Почему не выполняете мое повеление, вольнодумцы?!
     - Вылезайте,  господа,  перед вами  император!  -  крикнул кто-то  из
свиты.
     Моряки мигом оказались на мостовой и, вытянувшись, уставили взгляд на
императора.
     - Не знаете артикула!  -  хрипел,  разбрызгивая слюну, император. - В
Сибирь дураков! - Он перенес в детстве серьезную операцию горла, и голос у
него был, как говорили некоторые, "гробовой".
     - Мы только вчера прибыли из Англии, ваше величество, и нового устава
не знаем, - сказал лейтенант Круков, коренастый, с покатыми плечами моряк.
Его сильно битое оспой лицо побелело.
     - Ваше величество,  -  сказал, подъехав к императору, генерал фон дер
Пален,  недавно  назначенный  петербургским военным  губернатором.  -  Эти
флотские офицеры  посланы  были  вашей  матушкой императрицей.  Вызваны по
вашему повелению.
     Граф был высок ростом, держался на лошади прямо. Выглядел добродушно,
даже весело.
     - Наплодила матушка дураков,  -  уже тише сказал император.  -  Пусть
едут за мной, во дворце разберусь.
     Мост  проехали шагом.  Перебравшись на  левый  берег Невы,  император
рванул  повод,  и  породистый конь,  привыкший к  причудам своего хозяина,
вынес его вперед.  Справа и слева скакали камер-гусары. Они ехали на таком
расстоянии,  что головы их лошадей приходились около бедра царской лошади.
Сзади остальная свита из генерал-адъютантов и  флигель-адъютантов.  Позади
всех тарахтела коляска морских офицеров.
     Не напрасно император Павел отозвал из Англии морских офицеров. Пожар