мартышка. Вокруг обезьяны в полном неистовстве скачет детвора.
     Дверь  приставской квартиры открывается, на улицу  проскользнул Маранц.
Воровато оглядываясь, он быстро идет вдоль стены.
     Цыганка схватила  обезьяну,  побежала  за  Маранцем,  догнала его.  Она
умильно просит у него милостыню:
     - Подай, царевич... Подай, красавец...
     Маранц  отплевывается,   идет  дальше.  Цыганка  проводила  его  долгим
взглядом.  Обезьянка,  вскочившая  на  плечо  женщины,  тоже  смотрит  вслед
Маранцу.
     Улица  на  Молдаванке. Из-за угла  показывается  биндюг Менделя  Крика.
Старик пьян,  он  хлещет  лошадей, клячи  несутся  бурным  галопом, прохожие
шарахаются в сторону.
Мендель Крик, слывущий среди биндюжников грубияном
     Мендель Крик размахивает кнутом. Раскорячив ноги, старик стоймя стоит в
телеге, малиновый  пот  кипит на его  лице.  Он  велик ростом, тучен,  пьян,
весел.
     Биндюг   несется  во   всю  прыть.   Пьяный  старик  орет  прохожим   -
поберегись!.. Навстречу  ему, виляя бедрами, идет поющая  цыганка.  Обезьяна
деловито  лущит  орешки  у нее  на плече.  Цыганка подает старику знак, едва
заметный.
     Вожжи  в  руках  Менделя.  Схваченные  железной  рукой,  они с  карьера
останавливают лошадей.
     Лицо Менделя, внезапно протрезвевшего, обращено к цыганке.
     Цыганка проходит мимо Менделя. Она скосила глаз и поет:
     - Маранц, матери его сто чертей...
     Цыганка вильнула бедрами, она играет с обезьянкой и поет про себя:
     Маранц был у пристава...
     Мендель пошевелил вожжами и поехал. Не в пример прежней езде лошади его
идут шагом.
     Изображение  облупившейся вывески: „Извозопромышленное  заведение
Мендель  Крик  и  Сыновья".  На  вывеске  намалевано  ожерелье  из подков  и
английская лэди в амазонке с хлыстом.  Лэди гарцует на битюге, битюг мечет в
воздух передние ноги.
     Под вывеской у невзрачного одноэтажного дома сидят на лавочке два парня
и щелкают семячки. Они хранят важное молчанье и смотрят  вперед безо всякого
выражения.  Один  из  них  -  молодой  перс  с  оливковым  лицом  и  черными
разросшимися бровями,  другой  - Савка  Буцис. Одна рука у Буциса  отрезана,
обрубок   ее  зашит  в   болтающийся  рукав,  другой,  целой  рукой   он   с
необыкновенной  ловкостью  и  ухарством  выгребает  из кармана подсолнухи  и
издалека, не целясь, бросает их в рот. Промаха у него не бывает.
     К дому  подъезжает  Мендель  Крик.  Парни  -  перс и Савка  - в  полном
безмолвии, не поворачивая голов, отдают старику честь. Ворота перед Менделем
раскрываются; человек, раскрывающий их, не виден.
     Двор,  где  живут  Крики, обширен,  окаймлен  приземистыми,  старинными
строениями, загроможден  голубятнями, телегами,  распряженными  лошадьми.  В
углу двора девки доят коров.
     Три  розовых,  зернистых  коровьих  вымени, женские руки,  перебирающие
соски и струи молока, брызгающие в подойник.
     Одна  из девок кончила доить.  Она  разгибает спину, потягивается,  луч
солнца зажигает рябое мясо развеселого ее лица. Девка зажмуривается. Во двор