догадался Володя. Надо оформлять пропуска в закрытую зону, изучать анкеты,
проезд к месту службы мужей - только поездом через Хельсинки. "В
заколоченном вагоне", - почему-то злорадно подумал Алныкин, прощаясь с
кадровиком. Обедал он в ресторане "Глория", иначе было нельзя, здесь,
несмотря на все запреты коменданта, всегда отдыхали офицеры флота, и не
выпить сегодня Алныкину - грех: 10 июля 1952 года, начало офицерской службы,
этот день и отметил он в "Глории", походил по Вышгороду, нашел в Минной
гавани тральщик, идущий в Порккала-Удд, забрал чемодан из камеры хранения.
Два часа ходу - и слева по борту, на фоне заходящего солнца показался остров
Нарген, а когда стал виден маяк Порккала-Калбода, Алныкин поднялся с
чемоданом на верхнюю палубу. Сбавили ход и вошли в бухту Западная Драгэ.
Сосны подступали к самой кромке моря, Алныкин, пройдя несколько шагов по
берегу, в изнеможении сел на чемодан. Сизое очарование леса умиротворяло, и
жизнь и служба представились уже ушедшими в прошлое.
Плавбазу "София" здесь называли "Софьей Павловной" - из-за причуд
воспаленного мужского воображения. В кают-компании сидело несколько
офицеров, лениво глянувших на Алныкина в столь же ленивом томлении, когда
говорить хочется, да не о чем. Притопал еще один лейтенант, с пустой
водочной бутылкой, все оживились, кают-компания опустела, через минуту
раздались пистолетные выстрелы. Алныкин прильнул к иллюминатору:
расстреливали бутылку. Еще один бездельник зашел в кают-компанию на огонек -
старший лейтенант, механик, сжалился над новичком, сказал, что артиллеристов
нет на пяти катерах, а на каком служить - можно самому выбрать, и если
какому-нибудь командиру приглянется, то назначение оформят задним числом.
Помолчав, механик дал совет: БК No 133, лучше не найдешь, командир там дурак
дураком, но справедлив и честен, помощник же - художественная натура, пишет
мемуары под названием "В тисках полового голода".
Не очень доверяя хвалебному отзыву, Алныкин пошел вдоль пирса, чемодан тащил
с собой, называл себя вахтенным матросам, но те отказывались будить
командиров после отбоя, а на двух катерах офицеров не оказалось, ни одного.
По штату их трое - командир, помощник и артиллерист, командир БЧ-2.
Оставался еще один корабль, тот самый расхваленный бронекатер под номером
133, пришвартовался он поодаль. К переговорам незнакомого офицера,
предлагавшего себя, и вахтенных на катере давно прислушивались. Из рубки
вышел парень в тельняшке, из люка по пояс высунулся другой.
- Кто такой? - рявкнули они в два нетрезвых голоса.
Алныкин назвал номер приказа, помахал командировочным предписанием.
- Какое училище кончал?
- Фрунзе!
Это произвело хорошее впечатление. Последовал следующий вопрос:
- Еврей?
- Никак нет! Из поморов!
- Жена - не еврейка?
- Холост!
- Невеста?
- Не имею!
Кажется, отношения начали налаживаться.
- Сам в бригаду напросился?
- Никак нет! В гробу видал я этот Порккала-Удд! - прокричал Алныкин и,
подхватив чемодан, сделал шаг вперед, но был остановлен.