жаркие вагоны электрички  и едет на дачу, - именно  заброшенного, потому что
"заброс"  - это  операция по отправке  за кордон,  но и о  человеке, который
забыт и отвергнут всеми,  который, немытый,  нечесаный и вонливый, бродит по
белу свету, тоже говорят: заброшенный. Про Австралию хлестко рассуждала Анна
Бузгалина, так  и не  дожившая до предательства Кустова. По Анне получалось,
что эмбрион, проходя  все стадии развития  от  амебы до  высшего  примата  и
превращаясь  в  человека,  как бы  совмещает  в себе  сразу и  одноклеточную
водоросль,  способную  лишь  делиться  надвое,  и  мерзкую  жабу, и змею,  и
парящего в небе орла, и все, все, все!
     Мозговые  образы  пращуров застряли  в черепе, будоража  его: неспроста
древние называли  созвездия  - Большая  Медведица,  Скорпион, Гончие Псы.  И
человек  обладает  всеми  свойствами  прародителей:  он  может,  как  питон,
стискивать  недруга в объятиях,  выслеживать его с  высоты орлиного  полета,
месяцами или  годами сидеть  в засаде,  окатывать его бранью, как  лаем,  на
страницах  газет,  но и с  великодушием сытого  хищника миловать  малоценную
добычу; ниже  травы  и  тише воды -  вот  и  каким может быть  человек;  так
называемый гомо сапиенс потому стал отличаться от животных, что населил свое
сознание мыслями, имя которым - те же змеи, волки, орлы, пумы, лягушки; он -
венец природы,  ибо обитающие  в  нем существа  - оборотни:  волк, например,
может  прикинуться  зайцем,  а  овечка  вонзить  внезапно  отросшие  зубки в
становой   хребет  мастодонта;  мозг   похож   на   охраняемый  государством
заповедник, огражденный  черепной  коробкой,  где уживаются  звери  и птицы,
сосны  и папоротники, обезьяны  и белки, где колеблющееся равновесие: что-то
убывает,  что-то  прибывает,  и  вся  человеческая  психика  -  это  реакция
заповедника на вторжение инородной флоры и фауны или потворство  бесконечным
дрязгам  ревнивых вольнолюбцев, так и  норовящих  выпрыгнуть,  пообщаться  с
такими  же беглянками; мысли рвутся  наружу,  претворяясь в лживые  слова, в
манерные  жесты и корявые буквы. Когда однажды  разговорились об  Австралии,
Анна так высказалась: да  там  же сумчатые, там утконосы, там иной, отличный
от всех континентов мир  флоры и фауны, любой разведчик сам себя разоблачит,
если он  родом из  Европы или Америки, и в  этой  особости - причина  вязкой
шпиономании австралийцев,  они подозрительны ко всякому иностранцу!.. Из той
же  теории  следовало:  само  место  рождения  человека,  то  есть  точка на
географической карте, предопределяет  его сознание, вот и она, родившаяся  в
Штатах, не прожившая там двух месяцев и  увезенная родителями  в Москву, тем
не менее сразу заговорила по-американски в возрасте тринадцати лет, а  попав
на  континент этот  - освоилась  почти  немедленно,  придав ему,  Бузгалину,
уверенности...
     Умница, редкостная женщина, в чужие зоопарки, леса, заповедники и цирки
могла  входить так,  что  угрожающих  стоек  звери не  принимали,  продолжая
нежиться под солнышком, и если  поднимались на лапы, то  для того лишь, чтоб
подойти к незваной  пришелице  и лизнуть  руку.  И все  же  -  как ей  тяжко
пришлось в Штатах! Полгода ухлопала, приручая соседей -  сквалыг  Дентонов и
ханжей  Гокинсов!  И  намного  дольше  -  прорывая  эшелонированную  оборону
Американской ассоциации супружеской и семейной терапии, весьма не жаловавшую
дипломы иммигрантов. Чужаков нигде не любят, а в консультанты-психологи даже
не  всякий американец  после  интернатуры принимается, с  лицензией в  штате
Иллинойс еще и свои трудности. Но - приняли,  но  -  полюбили, и бок  о  бок
живший с дипломированным  психиатром Бузгалин не мог не спрашивать супругу о
том,  что такое мозг, и она отвечала... А  однажды - умолкла,  приказав  ему