перекрытия - потрудитесь одеть на них одежду!" /24/
     Конструктивно-планировочных типов   станций  оказалось  не  так  уж
много.  Для всех (за исключением одной "Улицы им.  Коминтерна", сейчас -
"Калининская") была избрана наиболее удобная островная система платформ.
Станции мелкого заложения - опятьтаки  кроме  односводчатой  "Библиотеки
им. В.И.Ленина" - имели плоские перекрытия. Станции глубокого заложения,
состоящие из двух раздельных или трех соединенных между собой тоннелей,-
сводчатые   (односводчатое   для  каждого  тоннеля  на  "Дзержинской"  и
"Кировской" и трехсводчатое на  станциях  "Красные  ворота"  и  "Охотный
ряд").  Эти,  освоенные  при строительстве первой очереди,  типы станций
варьируются и в дальнейшем.
     Такая заданность  конструктивных  решений вызывала на первых порах,
как  вспоминают  архитекторы,  чувство  неудовлетворения.  Залы  станций
мелкого   заложения   легче  поддавались  художественному  осмыслению  -
"оставалось  только   подчеркнуть,   усилить   известную   приподнятость
архитектурного впечатления".  /25/ Заметим, что эта интонация сдержанной
приподнятости,  характеризующая в целом образную систему станций  первой
очереди,   предшествовала   монументальной   торжественности  внутренних
пространств последующих линий.  Уподобление "станции - подземные дворцы"
соответствуют  архитектуре  метро до- и послевоенного времени.  Пожалуй,
только одной из первых станций  -  "Дворцу  Советов"  был  действительно
свойственен  дворцовый  характер.  Да  и  то  -  в проекте более,  чем в
осуществленном  сооружении.  Свободное,  почти  без  людей,   золотистое
пространство   тонко   выполненной  отмывки,  музыкальный  ритм  изящных
граненых  колонн,  легкость  орнаментированного  перекрытия  -  все  это
впечатляет  в  проекте  своей женственной величавостью.  В реальности же
станция оказалась как бы степеннее и скромней,  а причиной того, что она
буквально  ослепила  всех  в  момент  открытия  явилось не использование
каких-то    особых    художественных     ухищрений,     а     источаемый
"софитами-распушками" и отражаемый белым потолком свет.
     Кстати, тогда,  на заре метростроения  задача  создания  "подземных
дворцов"  как  целевая установка работы архитекторов не педалировалась и
на  это  не  было  указаний   "свыше".   Самой   главной   заботой   при
проектировании   подземных  залов  станций  была  забота  о  преодолении
ощущения подземелья.  Когда же зодчие имели дело с наземными  объектами,
павильонами,   они   старались  выявить  функциональную  специфику  этих
построек:  "павильоны прежде всего должны соответствовать своему прямому
назначению  -  служить  входами  и  выходами  метро  и затем иметь такие
характерные черты..., которые делали бы их не похожими ни на жилые дома,
ни  на  монументы,  ни  на  киоски  для продажи фруктовых вод или выдачи
справок". /26/
     Изначально авторы   не   ставили   перед   собой   цель  произвести
впечатление  каким-то  особым  "шиком"   в   художественном   осмыслении
подземных  залов.  По  сохранившимся проектам можно представить то,  как
видели  архитекторы   облики   своих   будущих   станций.   Пространства
метровокзалов  они  изображают  не  роскошными,  нет!,-  но комфортными,
уютными,  подчас даже как бы "одомашнеными". По сравнению с холодноватой
"космичностью"  проектного  мышления  20-х  годов эта камерность образов
особенно бросается в глаза.  Характерно,  что часто станции изображаются
обязательно с человеческими фигурками, а иногда - буквально запруженными