чиновника зависит, выйдет книга  или  нет.  И  если  она  превосходит  его
уровень восприятия, или, чего доброго, как-то  соотносима  с  реальностью,
путь к печатному станку очень часто закрывается или хотя бы растягивается.
А во-вторых, если представленная рукопись не  превышает  интеллектуального
предела того же чиновника, да еще провозглашает некие "классовые"  идеалы,
то  он  закрывает  глаза  на  литературную  несостоятельность  текста,  и,
ограничившись дружеским поучением в адрес  угодного  автора,  способствует
быстрейшему напечатанию его произведения. Каждому  хочется  быть  умным  и
авторитетным.
     Пример подобного  подхода  к  фантастике  демонстрирует нам в течение
последних полутора десятков лет  издательство  "Молодая  Гвардия".  Именно
стараниями  этого  издательства  отношение  к  фантастике  в  стране резко
ухудшилось, и теперь умные, читающие и размышляющие люди, не имеющие о ней
профессиональных  знаний,  на вопрос:  "Как вы относитесь к фантастике?" -
презрительно кривят губы, и пространно разъясняют, что, как литература для
современных подростков,  фантастика и то не выдерживает никакой критики. И
им приходится открывать глаза на сам факт существования Шекли  и  Саймака,
Оруэлла  и Толкиена,  братьев Стругацких.  А среднестатистический учащийся
старших классов школы или  ПТУ  из  фантастов  знает  только  Казанцева  и
Беляева,  считает, что фантастика - это книжки про изобретения, и искренне
во все это верит.  И любит это чтение. Или вообще бросает читать. Что хуже
- неизвестно.
     Вот на такой почве  и  произросла  малышевская  клубничка  в  взбитых
сливках. Причем обильность ее урожая просто непостижима - каждая из девяти
и_з_д_а_н_н_ы_х_  з_а_  с_в_о_й_  с_ч_е_т_  книг   вышла   тиражом   50000
экземпляров.  И  вышли  они  почти  одновременно!  При  стоимости примерно
500-600 рублей за учетный лист для тиража в одну-две тысячи экземпляров...
Ладно,  считать деньги в чужом кармане, или, что вернее, карманах (так как
в одиночку  такой  масштаб  издания  не  потянет  даже  простой  советский
миллионер,  на старости лет решивший устроить именины сердцу) не стоит.  К
тому же,  в этом деле главное - не деньги.  Они ничего не значат, если нет
бумаги.  А бумаги обычно нет для тех,  кто печатается за свой счет. Однако
Малышев такое колоссальное количество  вожделенного  полиграфсырья  как-то
получил.  Тут проще всего было бы удовольствоваться объяснением,  бытующим
среди фэнов:  Малышев,  мол,  директор бумажного завода,  и печатается  на
своей  бумаге...  Но,  к сожалению,  эта информация не проверена,  и такое
чудесное избавление от основной проблемы современного  издательского  дела
оставляет полный простор для фантазии.
     Так или иначе, развесистая продукция Малышева в  огромном  количестве
излилась на книжный рынок.
     Первая категория читателей не удостоила ее вниманием или, просмотрев,
еще раз укрепилась в мысли, что  фантастика  не  стоит  никакого  внимания
вообще, удивившись разве что поразительному дурновкусию. Жаль. Талант этих
людей пригодился бы в настоящей фантастике.
     А со второй группой положение куда  страшней.  На  ее  вкусы  Малышев
ложится  идеально.  И  не  будет удивительным,  если придется допечатывать
сверх и так невиданных для издания за свой счет тиражей  новые экземпляры,
займущие на полках школьниц почетное место между портретом Юрочки Шатунова
и Валерочки Леонтьева.  Действительно, издаваясь за свой счет, Малышев как
бы  бросает  вызов  обществу:  не  печатали,  так сам прорвался!  Этот дух