ГЛАВА 3

     Когда Айсман разбудил его, был уже конец рабочего дня. Штирлиц  вышел
на улицу, вынул пачку "Беломора" и прикурил у часового. Чеканя шаг, прошла
рота эсэсовцев, проехал бронетранспортер, обдав Штирлица брызгами.
     "Скоты, - подумал Штирлиц, - нажрались и разъезжают. Вас бы на фронт,
вшей кормить..."
     При  слове  "кормить"  Штирлицу  захотелось  тушенки.   Он   притушил
папиросу, сунул ее назад в пачку.  Сплюнул  два  раза  под  ноги  и  решил
сходить в ресторан.
     Шагая по вечернему Берлину, Штирлиц думал о разных неприятных  вещах.
Во-первых, кончался "Беломор", и  его  приходилось  экономить.  Во-вторых,
интересно, какую информацию он может получить от Евы Браун, и разрешит  ли
центр контакт. И,  наконец,  радистка  Штирлица  внезапно  забеременела  и
просилась домой, к мужу. Обо всех трех вещах следовало сообщить центру.  А
на связь с центром Штирлиц выходить не любил.
     Раздумья  Штирлица  отвлекла  группа  молодых   разряженных   женщин,
которые, громко хихикая, курили на углу и смотрели в его сторону.
     "Шлюхи", - подумал Штирлиц. "Штирлиц", - подумали шлюхи.
     - Штирлиц! А не в ресторан ли ты  идешь?  -  спросила  одна  из  них,
кокетливо поправляя прическу
     - Пойдем, - сказал галантный Штирлиц и взял ее под руку. Американский
агент 008, которому обычно поручались самые трудные дела, был  заброшен  в
Берлин, чтобы выяснить, что так долго  делает  в  Германии  русский  агент
Штирлиц, а заодно попытаться перевербовать его.  Агенту  такие  дела  были
привычны. Как раз на днях он перевербовал  пакистанского  шпиона,  который
работал секретарем дуче в Италии. Штирлиц тоже представлялся агенту легкой
добычей. За два дня агент 008 сумел выследить Штирлица и собрать  на  него
настолько обширное досье, что этому позавидовал бы сам Мюллер.
     Агент 008 следил за Штирлицем  от  самого  Рейхстага.  Когда  Штирлиц
вошел со своей дамой в ресторан, агент слез с велосипеда  и  прицепил  его
замком  к  урне.  Всунув  швейцару  пятидолларовую  бумажку,  он   закурил
гаванскую сигару и вошел в зал. Выбрав столик около Штирлица,  агент  сел,
положил ноги на стол и щелкнул пальцами:
     - Бармен! Виски с содой!
     Двое гестаповцев  около  сцены,  где,  высоко  подкидывая  прелестные
ножки, танцевали канкан, переглянулись.
     -  По-моему,  это  американский  агент,  -  шепнул  один.  -  Слишком
нахальный. Запиши на всякий случай его фамилию.
     Второй,  более  увлеченный  девочками  из  варьете,   чем   какими-то
американскими агентами, механически кивнул и заорал:
     - Бис!!!
     Штирлиц, обняв свою подругу, держал в руке стакан водки  и  увлеченно
читал ей стихи Баркова в  своем  переводе.  Сидящий  рядом  седой  генерал
пытался  явно  придуманными  рассказами  о  своих  похождениях  на  фронте
очаровать молодую девушку  и  временами  заглушал  Штирлица.  Штирлиц  уже
несколько раз недовольно глядел в его сторону, но из  уважения  к  сединам
ругаться не стал.
     Агент 008 достал зажигалку, сделал три фотоснимка и прикурил.
     - Вот вылезу из окопа на бруствер, -  хриплым  пьяным  голосом  вещал