стало невозможно, поэтому отношение к своим как к чужим стало
этической  нормой,  именно  это Л. Брентано  называл  началом
капитализма.

   Но  время  модерна - это не только экономика, существующая
сама  по  себе,  экономика  не просто  дифференцировалась  от
общества,  но  постепенно  стала  господствующей  над   всеми
другими областями общественной жизни, экономика стала  базой,
которая определяла всю надстройку. В реальной жизни наступило
время  «экономического материализма», для того времени учение
Маркса было действительно верным.

   Причем  цели экономики могли отличаться от целей общества,
развитие  экономики  могло  привести  и  приводило  к  упадку
общества или торможению его развития. Например, Португалия  в
погоне за американским золотом, большими прибылями от внешней
торговли и колонизацией полностью растратила все силы нации ,
вскоре уступив место Англии, а затем и совсем сойдя со  сцены
мировой   истории.  (Только  огромный  акведук  в  Лиссабоне,
построенный во времена былого богатства и настолько большой и
прочный,  что  сумел  выдержать  все  землетрясения,  одиноко
напоминает  о тех днях, когда золота португальцы не  считали.
Интересно   отметить,  что  кроме  золота   и   работорговли,
громадные  обороты внешней торговли Португалии были  основаны
на  таких  казалось бы незначительных вещах  как  пряности  и
шелк. Разве нельзя было Европе обойтись без них? Оказывается,
пряности  были  необходимы - как основное  средство  хранения
мяса   в   жарком   климате,  а  шелк  позволял   благородным
европейцам,  еще  не  сильно  озабоченным  применением  мыла,
избавляться  от  вшей и других подобных маленьких  животных.)
Чуть  позже Англия в погоне за прибылью от разведения овец  и
производства шерсти не задумываясь пожертвовала  культурой  и
традициями  крестьянского общества, как говорил Маркс:  «овцы
съели   людей»,  и  в  действительности,  в  целях  экономики
социальная ткань прежнего общества была разрушена.

   Постепенно  политика становилась, как  правильно  указывал
один  известный  революционер, «концентрированным  выражением
экономики»,  она  теперь отражает интересы  и  следует  целям
крупного  капитала.  Там,  где есть  реальная  опасность  для
экономики  капитала,  правительства  без  колебания  идут  на
любые,  даже  вполне недемократические меры, в конце  концов,
когда  вложения капитала в другие страны к началу ХХ столетия
стали  нешуточными,  защищать  их  пришлось  весьма  жесткими
мерами  -  война стала продолжением политики защиты интересов
капитала.

   Культура,   в   средние  века  сформированная   в   Европе
христианской традицией, меняет характер - становится массовой
(как   и   индустриальное   производство),   буржуазной   или