намеревался отправиться к Ирэн, моей  официальной  невесте.  Я  обернул  в
бумагу медальон - незачем золоту бросаться в глаза - и принялся за работу.
Темп был просто чудесный - полстраницы за два часа.


     Еще один длинный звонок, а единственный эффект  -  приоткрытие  двери
напротив, через которые меня внимательно рассматривал  настороженный  глаз
соседки. Я взглянул на часы. Ирэна вновь испытывала мое терпение. Несмотря
на восьмой час квартира была пуста. Злой, я круто повернулся на  пятке.  В
передней соседки  что-то  загрохотало  и  двери  с  треском  захлопнулись.
Удовлетворенный этим я спустился на лифте  вниз  и  направился  в  сторону
сквера,  расположенного  по  другую  сторону  улицы.  Со  скамейки  я  мог
наблюдать за окном Ирэны и ждать ее появления.
     Свободные минуты, которых мы не ожидаем, всегда были для меня ужасны.
Я не мог их использовать, не  был  готов,  внутренне  понимая  (и  упрекая
себя), что  улетает  впустую  драгоценное  время.  Поэтому  развалился  на
скамейке, уныло разглядывая все  вокруг  и,  как  это  бывает  в  подобных
случаях, мои мысли сконцентрировались на медальоне.
     Эти полчаса и  эти  безмолвные  окна  разозлили  меня  совершенно.  Я
развернул бумагу и,  убедившись,  что  никто  не  следит  за  мной,  вынул
медальон.  Подбросив  его  на  ладони  и   удовлетворившись   массивностью
предмета, я положил медальон между ног. Дед не  упоминал,  в  какое  время
надлежит совершать манипуляции, и я подумал, что позднее сумерки  будут  в
самый раз. Всматриваясь в глазок я откручивал штифты. Они выходили.
     С радостным шумом в голове я чувствовал, как бьется мое сердце словно
у новичка на рауте. Оскалив зубы я еще раз  огляделся  вокруг.  И  в  этот
момент с тихим жужжанием крышка отскочила.
     Потом я многократно задумывался над тем, что тогда увидел. Но  так  и
не понял этого. У меня осталось в  памяти  впечатление  чего-то  ясного  и
светлого, как самый радостный день  своей  жизни.  Оно  было  как  луна  и
ворвалось в мой разум. Я думал, что ослепну.  Вслед  за  этим  я  отдернул
голову, но пораженные мышцы сковали все мое тело. И я, словно в судорожных
конвульсиях, подпрыгнул вверх, перелетел через перила и упал на  траву.  Я
мог  поклясться:  подброшенный  в  воздух  талисман  еще  раз   засветился
настойчивым  источником   света,   а   потом   бесшумно   взорвался.   Его
фосфоресцирующие  обломки  зависли  в  воздухе,  словно  золотые   пушинки
одуванчика. Больше я ничего не помню, так как потерял сознание.


     Я, вероятно, долго смотрел  в  черный  контур  деревьев,  прежде  чем
пришел в себя. Передвинул взгляд - увидел звезды. К  счастью,  холодная  и
сырая земля быстро позволили мне  набраться  сил  и  вскоре,  хватаясь  за
скамейку, я поднял голову, а затем и остальные части тела. В  окнах  Ирэны
горел свет. Я взглянул на часы - они испарились. Секунды поисков  хватило,
чтобы убедиться - вместе с ними исчезли  бумажник  и  браслет,  который  я
всегда носил на  левой  руке.  Возможно,  кто-то  услышал,  как  я  тогда,
живописно и трехкратно выражаясь, вспоминал возгласами - деда, талисман  и
себя. Хулиганов это, вероятно, не  сдержало.  Остатков  бомбочки,  которая
оглушила, а затем и ослепила меня, я не нашел,  даже  осколков.  Вероятно,
что те, кто интересуется деньгами, не побрезговали и кусочками золота.