Зазвонил телефон. Он быстро достал его из кармана.
     - Алло! Это ты? Что происходит?
     - Ты больше  никогда  не увидишь солнца, а про море  просто забудь.  Ты
навсегда  заключен в этом городе  без людей,  ты  заключен в эту зиму, в эту
бесконечную череду ночи и сумерек! Тебе не выбраться! Ты уже мертв!
     И смех, громкий скрипучий смех...
     Он выключил телефон.
     "Что же делать? Неужели это действительно так???"
     Уже рассвело и  снова темнело. Ему  захотелось  есть. Впереди он увидел
горящую вывеску бара.  Он поставил машину у обочины и  вошел  в бар. В  баре
были люди. Некоторые  сидели за  столиками,  некоторые  стояли  у  стойки  с
кружками  пива, в центре  бара кто-то даже  танцевал. Но  было тихо. Не было
музыки, люди не произносили ни слова, они просто шевелили губами. Было очень
тихо.
     Он повесил  куртку  в гардероб.  Может он оглох? Он  хлопнул в  ладоши.
Получилось громко. Охранник, стоявший у входа, вздрогнул и стал оглядываться
по сторонам. Его охранник не видел. Его никто не видел.
     Он сел  у стойки, и взял  с нее кружку пива. Никто его не видел. Пиво в
пустом желудке напомнило ему, зачем он пришел. Он поймал официантку за руку.
Та шарахнулась и с ужасом уставилась на него.
     - Принесите мне яичницу, пожалуйста, и два хлеба!
     Официантка,  глядя на  него широко открытыми  от  ужаса  глазами, молча
кивнула и убежала на кухню.
     Он  повернулся лицом  к  танцующим. Сидеть  в баре,  где  тебя никто не
видит, где ты  не слышишь чужие голоса, где  даже  музыки  не  слышно,  хотя
музыканты на небольшой сцене старательно щипали струны электрогитар и что-то
пели в микрофон, было не просто странно. От  этого просто мороз по коже. Это
было слишком жутко.
     В  центре  бара  танцевали.   Немного,  человек  десять.  Одна  девушка
повернулась и посмотрела на него. Он не ошибся, она смотрела именно на него,
ему  в  глаза. Она посмотрела и улыбнулась ему. Улыбнулась! Именно ему! "Она
же видит меня!" - подумал он.
     Он  тоже  улыбнулся ей. Официантка  принесла ему  тарелку  с  яичницей.
Бросила перед ним на стойку и убежала, все так же с ужасом глядя на него. "Я
что, на приведение похож? Чего эта она так меня испугалась?" - подумал он.
     Он принялся за яичницу, периодически  оглядываясь на танцующую девушку.
Она танцевала, улыбалась  другим мужчинам,  иногда  оглядывалась и улыбалась
ему.
     Когда он покончил с  едой и отодвинул тарелку, она  подошла к нему. Она
улыбнулась и что-то сказала, но он ничего не услышал. В баре было все  также
тихо. Она вопросительно посмотрела на него.
     - Привет, - все, что смог он произнести.
     Девушка улыбнулась и молча, одними губами ответила:
     - Привет!
     Он помолчал, глядя на нее, и спросил:
     - Ты меня слышишь?
     Она   недоуменно   подняла   брови   и   что-то   сказала,   при   этом
многозначительно кивнув головой.
     Она его слышала, она, должно быть, слышала музыку,  голоса других людей
в баре и его голос тоже. Но он ничего не слышал.