к лицу обывателя. Но высокий и круглый череп под иссеченной  кожей  скрыть
было нельзя.
     Теперь было ясно, что  городок  скрывает  мутантов.  Потому  что  его
"пропавшие" дети не могли быть никем другим, кроме них.
     Осталось выяснить,  сколько это - "все пропали".  И какого  возраста.
Несколько  почти  взрослых мутантов,  пусть даже плохо вооруженных...  Это
может кончится плохо.  Повыше подняв антенны на шлем-башне,  я дал  сигнал
оповещения.  Все  рейтары,  услышавшие  его,  уйдут  с  патрулирования,  и
устремятся сюда.  И если мутанты переиграют меня,  городок исчезнет с лица
земли вместе со всеми обитателями.
     От самого чудовища  ничего  добиться  не  удалось.  Бросив  на  стену
собственного дома, я распахал его двумя ударами меча. Не смог  отдать  это
удовольствие дорсу.
     Ничего, я все узнаю в соседнем доме.
     ...Сидим в старой трубе,  проходящей под дорогой.  С обоих сторон она
завалена и заросла травой, но пролезть через одну щель можно. Главное - не
бояться. Все пройдет, кончится. Рейтар уедет, и мы вернемся к маме и папе.
А пока надо вспоминать что-то хорошее.  Младший сидит в середине. Мы сжали
его слишком сильно, но он и не пикнет.
     Вспомнить надо походы в Запрещенный город.  Как  находили  там  вещи,
уцелевшие от пожаров. Как интересно жили обыватели в Проклятых городах!  У
них были книжки, в которых слов и картинок было поровну. Странные машинки,
вроде приемников для песенок, но с  записанными  песенками  и  движущимися
картинками. И на всех картинках были  только  такие,  как  мы.  Ни  одного
обывателя, даже такого хорошего, как мама. Она лучше  их  всех.  И  умнее.
Обыватели очень злые и глупые, у них узкие, низкие лбы, длинные  туловища,
сморщенные лица в бугристой, бородавчатой коже.
     Похожие на них были только в книжках, где картинок было больше, и они
оказывались вредными и плохими героями. Я тогда подумал, что до  Последних
Сражений в этих городах жили мутанты, и это были их города.
     На полях Последних сражений мы тоже бывали. И сколько  радости  было,
когда Старший  нашел  автомат,  а  он  оказался  стреляющим,  и  несколько
патронов еще осталось. И как видели издали рейтара, он был издали похож на
маленькую куклу на черном щенке, и был совсем не страшным...
     От щели в трубу ворвался отдаленный  гром  взрыва.  Младший  внезапно
вырвался и выскочил из трубы. Мы замешкались,  выбираясь  из  щели,  и  он
успел убежать далеко. Мы несколько раз догоняли  его,  но  он  каждый  раз
вырывался и опять бежал к дому.
     Наконец он приташил нас к нему. Вернее, к тому, что осталось от дома.
Я держал Младшего, он бил меня кулаками, пытался кусаться. Но я все  равно
держал его, пока Старший не вышел из развалин.
     Руки его были в крови и пылью от битой штукатурки. А  на  лицо  лучше
было не смотреть.
     Итак, трое. Все старше двенадцати. И все наверняка здесь - в разбитом
подвале обнаружились остатки лежаков. Ночью они придут хоронить своих.
     А до  ночи  где-то  надо  переждать.  Опять  это противное ожидание -
необходимость неподвижно сидеть и  думать.  Жаль,  что  нельзя  без  этого
обойтись. Просто отключиться, оставив только контроль внешней ситуация еще
не умею. Хотя можно думать о чем-нибудь приятном. Например:
     Мне нравится быть страхом. Нравится мой дорс - лучшее боевое верховое