Уж лучше умереть во сне,
                    Пропасть во тьме,
                    Сгореть в огне,
                    Чем встретится с Рейтаром Страха,
                    Железной тенью на холме.

     Не нравится быть страхом.  Нравятся пустеющие улицы.  Жизнь замирает,
когда я въезжаю в деревню или городок.  Кажется, жизнь замирает в поле или
лесу,  когда мой дорс несется,  избивая землю мощными лапами. Мне нравится
так думать.
     Сейчас удовольствие    от    въезда    в    город    мне    подпортил
старикашка-торговец книжками.  Замешкался,  не успел  исчезнуть  при  моем
появлении. Что же, тем хуже для него. Подъезжаю к лотку. Дорс идет особым,
танцующим шагом,  от которого броневые  экраны  лязгают  и  гремят  больше
обычного.  С  шипением  вытягиваю  меч  из ножен.  Тыкаю в лоток острием и
поднимаю пару книжек,  наколотых на него.  Медленно перелистываю страницы.
Старикашка съежился.  Теперь он ниже брюха дорса,  хотя и раньше его глаза
были вровень с носком моего сапога.  Думает, что так не достану? Ха! Ничто
и  нигде  не  может  от  меня  укрыться.  И  вдруг  он  срывается с места.
Улепетывает вдоль улицы. Медленно, слишком медленно, чтобы его догонять.
     Турель пулемета выворачивается из-за седла. Броневая перчатка ложится
на рукоять управления огнем.  Рывком опускаю ствол.  Вымпел на  его  конце
бьется  о  грудные экраны дорса.  В прицеле мельтешит бегущая фигурка.  До
перекрестка ей остается десяток шагов.
     Коротко рявкает очередь. Успеваю поднять глаза  от  дисплея  прицела,
чтобы увидеть, как фигурка разлетается во все стороны клочьями.  Опять  не
смог полюбоваться уносящимися вдоль улицы трассерами.
     Странно, почему он побежал? Все книжки на лотке  подчиняются  Закону:
не больше трех слов на картинку. Обычные книжки местного  производства,  в
каждом городке - свои.
     Впрочем, я и так бы его пристрелил.

     ...Мы обедали, когда в подвал спустился  отец.  По  привычке  Старший
начал нашу тройную песенку, вторую строчку пропели все вместе, третью - я,
а последнюю - Младший:

                    Жили-были трое братцев,
                    Старший, Средний, Младший,
                    Им было некого бояться -
                    Здесь, и там, и дальше!

     Но лицо  отца  оставалось  озабоченным.  Я  умею  разбираться  в  его
выражениях. И правда,  он  сказал,  что  в  город  вошел  рейтар,  и  надо
спрятаться в трубе или у ратуши. Я никогда не видал его таким,  и  никогда
он и мама не прощались с нами так.
     Днем в городке мы почти не бывали, ведь считается,  что  мы  пропали.
Поэтому мы выходим на верх только ночью, а днем живем в подвале. Ночью  мы
уходим за город, ночью и возвращаемся.
     А сейчас город такой же, как ночью, пустой и тихий.