против, дорогая?
- Делай что хочешь, - отозвалась последняя.
- Любезный, значит, бутылочку вашего зелья и манильскую
сигару, будь любезен.
- Абсент подавать в баре, не в обеденном халле, господин, -
эхом ответил кельнер.
- Тут либо одно из двух: или мы идем в бар, что невозможно,
или бар подходит сюда, что вероятней. Ты что не знаешь: слово
клиента - закон, - я уже немножечко горячился.
- Айн момент, я все узнать у масса Тома, - чех сделал
испуганное лицо и двинулся к барной стойке.
- Том - это бармен, - вставил реплику Франта.
- Я и сам догадался, олух, да будь он самим папой римским...!
- Не так громко, дорогой, - вмешалась жена.
- Будешь говорить только когда тебя спросят, - уже мягче
продолжил я занятия с Франтой, - понял или нет?
- Извините, господин, больше не повториться.
- Вот так-то.
- Не обращай на него внимания, - это уже Флора Франте, - у
Чарли паршивый характер - его в детстве надолго запирали в
комоде.
Я не успел вскипеть по-настоящему. К нашему столу вразвалочку
подошел маленький толстяк. Он был одет в траурные брюки с
бахромой, черную майку и тапки без задников на босу ногу.
Подстрижен налысо, соломенные усики плавно обвивались вокруг
толстогубого рта и переходили в бородку на узком подбородке. В
ухе у злодея серпом блестела серьга, на бочкообразную грудь
массивная цепочка сбрасывала серебряную звезду Давида. На
гладком, без единого волоска, правом предплечье готическим
шрифтом читалась татуировка: "Том - потрошитель ангелов".
Человечек развязно кивнул и вытянул вперед руку, больше
похожую на бутылку. Это и впрямь оказалась бутылка литра на
полтора, с узким горлышком без этикетки. Внутри, на три
четверти, бултыхалась мутная жидкость с едва уловимым оттенком
зелени.
- Меня зовут Том, - представился коротышка, - Бруно сказал:
"Господа хотят попробовать горькой полынной настойки", так?
- Так. Вот что, Том. Я господин Чарльз Кондомлайден, это моя
супруга - госпожа Флоринда фон Митеннвельде. Сообщи нам,
дружок, основные характеристики этой отравы и мы, пожалуй,
глотнем по рюмочке, так, чисто из врачебного интереса.
Том протянул другую пухлую руку. Четыре пальца (на каждом - по
перстню с черепом, крестом, звездой и сердцем) разжались и на
столе отложились четыре стопки из прозрачного горного
хрусталя. Зубами бармен вытащил бумажную пробку, бутылка
обижено чавкнула. Наши рюмки наполнились водкой без цвета
запаха и вкуса.
- Горькая полынная настойка, по научному абсент, моего
собственного приготовления, с устойчивым гармоничным вкусом,
идеально сочетается с любыми блюдами, да что там, миста