владычествовать будет сын мой, Гор. Его правление будет длиться вечно,
покуда существует этот мир, покуда есть Аммон, дарящий нам любовь и
радость...
Она вся светилась, говоря эти слова. Я давно не видела ее такой
прекрасной, одухотворенной, ласковой. Но слова ее меня разили. Я старалась
понять Исис -- и не понимала!
-- Ты сказала, Гор будет править вечно? Я не ослышалась?
-- О да, -- лучисто улыбнулась Исис. -- Довольно нам переворотов. Гор
будет править, и до смены мира никто не посягнет на его власть!
Эта была какая-то бессмыслица; Исис, потеряв Осириса, которого любила
беззаветно, вне всяких сомнений, повредилась рассудком...
Опасно было с нею спорить, но я должна была понять.
-- Даже Родители не жили вечно, -- опасливо заметила я. -- И Ра
когда-нибудь умрет. Живем мы долго, но мы смертны. Поэтому и Гор, твой сын,
когда-нибудь... отправится к Родителям.
Я ожидала возражений, но Исис только улыбнулась и легко кивнула.
-- Конечно, Гор умрет, -- согласилась она, -- и это значит, ему придет
на смену новый Гор.
Вдруг до меня дошло: не будет конца власти Гора, ибо всякий новый
властелин, называясь Гором, продолжит династию...
-- А прежний властелин будет Осирисом, владыкой мертвых, -- сказала
Исис. -- Теперь ты понимаешь, милая сестра?
-- Но это же обман! -- воскликнула я. -- Кого ты хочешь обмануть,
сестра? -- Любовь не есть пустая правда, -- терпеливо молвила она. -- Вот,
например, Аммон. Он -- свет любви для каждого из нас. Однако если ты
приблизишься к нему, его лучи сожгут тебя, как огонь сжигает неразумных
мотыльков. Здесь то же самое. Важна не правда, жгущая сердца, а память о
ней, и это не одно и то же!
-- Память? Пусть так. Я говорила Сету, я его предупреждала... жди суда
потомков, ты, убивший брата! Что говорила мужу, то повторю тебе, сестра: и
Гор, убивший дядю, суда потомков не избегнет!
-- Ты ничего не поняла, Нефтис. Я повторяю: важна не правда, а память о
ней, и это не одно и то же. А память оставляет тот, кто победил.
Теперь я поняла. Но все во мне протестовало. Убить и скрыть убийство --
гораздо хуже, чем убить.
-- Ты никого не сможешь обмануть, -- сказала я. -- Ведь все мы знаем,
кто есть кто и что есть что!
Исис таинственно усмехнулась, и в этот момент вошел Анубис. Я не сразу
поняла, что это он, мой сын, потому что могучий торс его был залит кровью, а
голову прикрывала маска собаки...
-- К чему этот мрачный наряд, Анубис?
-- Прости, мама, -- услышала я, а следующие его слова обращались не
мне, а ей: -- Все кончено, владычица Исис. Они мертвы.
Сердце мое, казалось, готово было выпрыгнуть из груди. Я вскочила с
ложа и воскликнула:
-- Мертвы?! О ком он говорит? Я требую ответа!
-- Анубис говорит о врагах моего сына. О тех, кто мог поддаться чарам и
навредить нам в Миссии. Они ушли к Родителям, и разве это не прекрасно?
У меня кружилась голова от этих новостей, но я нашла в себе силы