Петр. Один раз кавалер Петр вскочил из-за стола, за  которым
 все трое сидели, обмотал шарф вокруг шеи и груди, быстро по-
 шел в гастроном, чтобы увидеться, видимо, с  дамой,  которая
 работала продавщицей в винном отделе. И, увидев, что гастро-
 ном открыт и дама та за прилавком стоит,  задышал  сильно  и
 так сказал (вот как умели сказать молодые люди в  те  време-
 на!):
		Да, не зря Максим сказал
		Про потрясающие дни нашей жизни,
		Про столбы и гудящие провода,
		Вторящие гулу земли,
		И еще выше звенят облака...
      Дама ничего не ответила, видно, не  почувствовала,  что
 Петр хотел  обВяснить  про  счастливую  возможность  держать
 жизнь в кулаке.

                              
      Жили-поживали не так давно  Максим  и  Петр.  Случилось
 так, что оба эти кавалера стояли в очереди у пивного ларька,
 и один из них, а именно Петр, о жизни  непутевой  заскорбел,
 что ли, не знаю, или слишком не понравился ему тот двор, где
 ларек стоял, а только молвил он так:
		Через пролив на утлом челноке
		Бесстрашный некто плывет,
		Отважный, с пламенем в груди,
		И брызги пены на ботфортах.
		А тут пивная пена, грязь...
      А Максим ему в ответ:
		А тут пивная пена, грязь,
		Но если сквозь туман научишься смотреть,
		Увидишь, как с отвагой на челе
		Через пролив свирепый мы плывем
		И клочья пены на ботфортах!
      Петр, услышав это, затопал ногами и заплакал от востор-
 га, да и мало кто из стоявших в очереди смог  удержаться  от
 слез, некоторые даже упали и лежали в грязи, распевая песни,
 и только дама, продававшая пиво, ничего не сказала - от вол-
 нения, что ли. Или, может, плохо расслышала.

                              


      Вот как однажды сказал один кавалер по имени Максим да-
 ме, которая продавала разливное пиво в ларьке:
		Как может берег с волною расстаться?
		Или гора Фудзи со снегом?
		Видела меня вчера -
		Увидишь сегодня и завтра.