непосредственно после восприятия, не анализируя его, т. К. Первое впечатление
обычно более верно.
Дальновидение требует от перципиента полного внимания и сосредоточенности.
Поэтому во время проведения эксперимента окружающая обстановка должна
быть максимально естественна и комфортабельна. Все отвлекающие факторы сводятся
к минимуму. Гипноз, огни стробоскопа и сенсорная депривация не используются. На
наш взгляд современные приборы отвлекают внимание испытуемого и затрудняют вычленение
мысленных образов из внутреннего шума.
Тем не менее многие успешные эксперименты свободного типа реагирования
были проведены по методике Ганзфелда (Ganzfeld). При таком сенсорно-депривационном
подходе к психическому функционированию перципиенту (в данном случае
его можно назвать испытуемым) накладывают на глаза половинки шариков от пингпонга,
которые освещают красным светом, в то время как на наушники подается статический,
или белый шум.
Хотя опыты, поставленные по методике Ганзфелда, усовершенствованной
В. Брандом и Г. Онортоном, демонстрировались во многих лабораториях и дали статистически
значимые результаты, они не смогли никого убедить в том, что психическое
функционирование - обычное свойство человека. Эта методика скорее дает картину,
где психическое функционирование походит на что-то сверхестественное и
требует изменения состояния сознания. Наш опыт показывает, что это предпололожение
не отвечает действительности.
Важно понять, то измененное состояние никоим образом не является обязательным
условием качественного психического функционирования. Очевидно, что душевное
состояние человека влияет на способность его описывать информацию, полученную
по перцептивным каналам, но это специфическое душевное состояние не делает
такую информацию более доступной. Методика Ганзфелда немного легче приводит
испытуемого к состоянию потока свободных ассоциаций, чем это делает перципиент
в опытах по дальновидению, смешивая впечатления, полученные по перцептивному
каналу с большим количеством внутренних шумов. Более подробно мы рассмотрим
методику Ганзфелда в восьмой главе. А сейчас самое время сказать, что, как
показал опыт, такие сложные приготовления к экспериментам для успешного психиеского
функционирования совсем не обязательны.
К назначенному времени экспериментатор-маяк должен достичь цели, так
как перципиент начинает описывать все, что находится в поле зрения маяка с определенного
момента. (Но это не значит, что маяк должен быть "индуктором", т. К.
Перципиент часто описываеть такие подробности, которые маяк не заметил)
	В этот момент экспериментатор, оставшийся в лаборатории, говорит перципиенту:"
закройте глаза и рассказывайте мне обо всех мысленных образах, относящихся
к месту, где находится наш "маяк". Экспериментатор не настаивает на том,
чтобы перципиент говорил все время. Даже если перципиент это делает, экспериментатор
рассматривает это как попытку угодить ему.
Если перципиент выдает сообщение в виде аналитической интерпретации
своих мысленных образов, например: "Я вижу здание с арками, я думаю, что это
здание машса (?)",То экспериментатор старается мягко увести его от этих потенциальных
внутренних шумов. Он может сказать так:" вы не должны говорить мне, что
это такое; вы должны просто сказать, что вы видите и что испытываете, глядя на
мишень." Сообщения о звуках, запахах или тактильные ощущения - это хорошие доказательства
того, что перципиент находится в психической взаимосвязи с местностью,
где расположена мишень.
Эта психическая разновидность навигации - наиболее важная и трудная