смэн, Марк Постер, Фрэнк Анкерсмит, Феликс Гилберт и другие 'ё.

Следует отметить, что сообщество новых интеллектуальных истори-
ков изначально не было однородным. Внутри него складывались разные
направления, в том числе - ориентированное на "внешний мир", призна-
ние существующим профессиональным сообществом, адаптацию своих

^ ^                         Hcmpuk в nouckax метода

положений к "нормальному" историческому знанию, и - замкнутое на
самом себе, утверждавшее прежде всего свою инаковость по отношению
к "традиционалистам". Среди новых интеллектуальных историков оказа-
лось немало тех, кто, радикально переосмысливая содержание и задачи
познавательной деятельности гуманитариев, стремился совместить прио-
ритетные подходы с приверженностью к академическому марксизму и
критической теории Франкфуртской школы (присутствовавших в их
рассуждениях в обновленном виде). Часть "новых интеллектуалов" от-
стаивала принципиальное отличие своих рассуждений от ставших при-
вычными для исторической профессии теоретико-методологических по-
строений.

Сохранение внутренней целостности сообщества обусловливалось
острым ощущением того, что основные установки его участников форми-
ровались из отрицания аксиомы объективной исторической реальности,
которая определяла самосознание традиционных историков (независимо
от их принадлежности к генерализирующему или индивидуализирующе-
му направлениям).

Новые интеллектуальные историки позволили себе усомниться в ос-
новополагающем для новоевропейской историографии постулате: "пусть
прошлое само заговорит", который подразумевал уверенность познающе-
го субъекта в самодостаточности реальности. Ф. Анкерсмит воспроизвел
логику конструирования этой формулы следующим образом: "Включение
историцизмом самого себя в трансцендентную традицию имело два след-
ствия. Во-первых, если существует трансцендентальный (исторический)
субъект, который гарантирует надежное (историческое) знание, то это
ведет к фиксации (исторического) объекта или (исторической) реальнос-
ти, о которой это знание получено. Реальность выражает себя в том зна-
нии, которое мы имеем о ней. Эпистемологическая фиксация таким обра-
зом стимулирует онтологическую фиксацию, в данном случае, представ-
ления о минувшей реальности - неизменной и существующей независи-
мо от историка, которую можно изучать как объект. Второе следствие
состояло в том, что было придано правдоподобие прозрачности истори-
ческого текста относительно прошлого. Исторически неиспорченный,
трансцендентальный познающий субъект вглядывается "сквозь текст" в
ушедшую реальность, которая простирается перед ним" ".

Объективной исторической реальности новые интеллектуальные
историки противопоставили образ реальности или эффект реальнос-
ти - речевую конструкцию, введенную в оборот постструктуралистами