(одновременно выполняющий функции писателя и интерпретатора), -
актуализировало проблему репрезентации авторского текста и ее взаи-
мосвязи с восприятием читателя. Эти задачи стали определять облик так

/~ И. Зверева. Реальность и исторически нарратив                15

называемой новой интеллектуальной истории, сформировавшейся как
феномен в последней трети XX в.

Самоидентификация новой интеллектуальной истории связана с
общностью понимания членами этого сообщества предмета изучения.
Этот предмет - онтология текста, содержание формы. "Новых интел-
лектуалов" объединила привлекательная идея преодоления субъективиз-
ма средствами метакритики при исследовании творческой деятельности.
В отличие от традиционной критики (понимаемой реформаторами как
письмо, выражающее жизненный опыт критика, ценностные ориентации,
с помощью которых он определенным образом объективирует произведе-
ние) метакритика претендовала на то, чтобы выглядеть как чтение-
письмо. В процессе этого чтения критик стремится отрешиться от жела-
ния раскрыть первосмысл и, по сути, утвердить свою власть над текс-
том. В рамках концепции метакритики базовую позицию заняло поня-
тие деконструкции, трактуемое не как метод в традиционном его выра-
жении, а как переживание культурного текста, способ текстуального
бытия ".

Название "интеллектуальная история" первоначально определялось
в основном именем проблемного поля, выбранного историками для из-
учения. В дальнейшем оно стало означать общий подход к прошлому как
к истории постижения, понимания прошлого. Отсюда и преимуществен-
ное внимание новых интеллектуальных историков к историческому нар-
ративу, - к языку, структуре, содержанию текста, создаваемого иссле-
дователем в процессе прочтения исторических свидетельств.

В 70-90-е годы сообщества новой интеллектуальной истории сло-
жились в Соединенных Штатах Америки, Великобритании, Франции,
скандинавских странах. В короткий срок новые интеллектуальные исто-
рики сумели заявить о себе как об оригинальном направлении в совре-
менном историческом знании. Их участие в теоретико-методологических
дискуссиях на страницах авторитетных журналов ("History and Theory",
"Past and Present", "The American Historical Review", "Storia della Storio-
grafia" и др.), организация ими международных конференций и симпозиу-
мов по проблемам эпистемологии и методологии исторического знания,
издание монографий, сборников статей, посвященных изложению своего
подхода к изучению прошлого, - все свидетельствовало о появлении в
среде историков-профессионалов удивительного (с традиционной точки
зрения) культурного явления.

В новоевропейском историческом сообществе утвердились такие
имена, как Хейден Уайт, Доминик Лакапра, Луи Минк, Стивен Каплан,
Роберт Дарнтон, Поль Вейн, Дэвид Фишер, Ганс Келлнер, Лайонел Гос-