Однажды, проснувшись, она ощупала возле себя какого-то мохнатого зверя,
который сейчас же уполз.
   Она зажгла лучину, но в комнате никого не оказалось.
   Она  рассказала об  этом родителям,  и,  после долгого совещания,  было
принято  следующее  решение.   Если  еще   раз  зверь  придет,   то   она,
притворившись спящей,  привяжет к  его  ноге конец клубка длинной шелковой
нитки.
   Так Цой-си и поступила.
   Когда настал день,  то  ниточка привела отца Цой-си  к  озеру,  которое
называется Хан-тон-дзе-дути.
   Нитка уходила под воду,  и когда отец потянул за нитку,  на поверхности
всплыл бобер, опять нырнул и больше не появлялся, а нитка оторвалась.
   Через  десять  месяцев Ной-си  родила  мальчика,  цветом кожи  до  того
желтого, что его назвали Норачи (рыжий).
   Он вырос,  был нелюдим и кончил тем, что, женившись, поселился на озере
своего отца,  потому что бобер и был его отец. Он любил воду и плавал, как
и отец его, бобер.
   Однажды   родоначальник   рода    Ни-чай    (родоначальник   теперешней
маньчжурской династии),  из  Когнского округа,  деревни Сорбой,  увидел во
сне, что из озера, где жил бобер, вылетел в небо дракон, а явившийся в это
время белый старик сказал ему:
   - Это умер бобер. Кто опустится на дно озера, где стоит дворец бобра, и
положит  кости  отца своего в правой комнате от входа, тот будет китайским
императором,  а  чьи  кости  будут  лежать  в  левой  комнате,  тот  будет
корейским.
   Проснувшись,  Ни-чай вырыл кости своего отца и  с  Тонгамой (зарыватель
костей) и с костями отца отправился к озеру Хан-тон-дзе-дути.
   Но так как Ни-чай не умел плавать, то он и просил Норачи положить кости
его отца во дворце бобра. При этом Ни-чай обманул Норачи.
   - Я  открою тебе все,  -  сказал Ни-чай,  -  там две комнаты:  правая и
левая. Чьи кости будут лежать в правой, тот будет корейским императором, а
чьи в  левой -  китайским.  Положи кости отца своего в  левой,  а  с  меня
довольно будет и корейской короны.
   Так Ни-чай хотел обмануть Норачи.
   Но Норачи поступил как раз наоборот,  а на вопрос Ни-чай,  зачем он так
сделал, сказал:
   - Для твоего же рода лучше так,  а мне просто больше понравилась правая
комната.
   Ни-чай  должен был помириться с  своей долей и  просил Норачи о  вечной
дружбе между их родами. Норачи согласился.
   Прошло еще время, и у Норачи родились один за другим три сына.
   Третий, Хан, имел страшное, волосами обросшее лицо, а взгляд такой, что
на кого он смотрел, тот падал мертвый.
   Поэтому он  никогда не  выходил из комнаты и  всегда сидел с  закрытыми
глазами.
   Ни-чай  умер,  а  сыну его  приснился сон,  что в  колодце,  близ озера
Хан-тон-дзе-дути,  лежит  китайская  императорская сабля.  И  опять  белый
старик сказал ему:
   - Владелец этой сабли - китайский император.
   Поэтому,   проснувшись,  сын  Ни-чая  отправился  к  озеру,  нашел  там