ИЛЬЯ АРТЕМЬЕВ
   УДДИЯНА или ПУТЬ ИСКУССТВА

   Воин никогда не вступает в битву, Не выиграв ее вначале.
   Халид из Уддияны

   ОТ РУКИ

   Я не знаю, как определить жанр  этой  книги.  Любитель  духовных  исканий
будет  неудовлетворен,  не  обнаружив  здесь  очередного  Учения,  поклонник
мистического  детектива  найдет  слишком  простой   фабулу;   достанется   и
читателю-эстету. Надеюсь, эта книга не  станет  на  полку  рядом  с  томами,
пугающими весом и жестким переплетом. Здесь звучат многие голоса:  некоторые
принадлежат мне, некоторые  -  другим  людям,  упоминать  которых  было  бы,
наверное, некорректно. Много здесь неправды  и  вымысла,  но  таковы  законы
жанра. Скорее всего, перед вами - бульварное чтиво; если настроиться на  эту
волну, можно смело получать удовольствие.
   События, о которых пойдет речь, начались, когда  я  учился  на  четвертом
курсе филологического факультета ХГУ. Я бы хотел назвать их, как у Толкиена,
приключением; они в корне изменили мою жизнь. В ту пору уже два года, как  я
рассорился с  родителями,  и  жил  в  общаге  истфака,  представлявшей,  как
водится, большой  сумасшедший  дом.  Наряду  с  историками,  у  нас  обитали
иностранцы: и студенты, и самый  разнообразный  интернациональный  сброд;  я
уверен, большинство из них не имело  прописки  и  принадлежало  к  категории
"нелегальных мигрантов".
   Иногда милиция устраивала капитальный шмон, и общага временно пустела, но
очень  скоро  снова  наполнялась  разноязычным  шумом,  заунывной  восточной
музыкой и неистребимым ароматом карри, который, казалось, впитался  в  самые
стены, ветшавшие день ото дня.
   ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ПУТЬ ЧЕЛОВЕКА ГЛАВА 1. КОЗА  Стояла  весна,  канун  майских
праздников. Русскоязычное население  разъехалось  по  домам.  Я  наслаждался
отсутствием соседей, цветущей листвой, пивом и абсолютным бездельем. Однажды
утром меня разбудил отчаянный вопль. Он несся по коридору на  одной  высокой
ноте, пронзительный и жуткий. Так, наверное, могла кричать девушка
   - нет, голос был слишком нечеловеческий; он пробирал до костей. Ничего не
понимая, я вскочил и бросился в коридор. То, что  я  увидел,  превзошло  все
возможные ожидания: два араба тащили на руках  по  коридору  обезумевшую  от
ужаса козу! Она верещала, предчувствуя, вероятно,  скорую  страшную  смерть,
тем паче, один из мучителей размахивал у нее перед носом  тонким  сверкающим
ножом.
   Коза сопротивлялась как могла, но силы были явно неравны.  Арабы  волокли
ее в "умывальник"; повинуясь непонятной силе, я устремился  вслед  за  ними.
Сцена  будущего  кровопролития  притягивала  меня;  где-то  глубоко   внутри
зашевелился древний инстинкт убийства - наверняка, нечто из дедушки  Фрейда.
Арабы, весело перемигиваясь, совершенно не обращали на  меня  внимания.  Они
втащили козу в умывальную комнату с облупившейся плиткой и  разбитым  полом.
Тот, что выглядел постарше, открыл кран в плоской напольной раковине; вода с
силой ударила в эмалированное днище и загремела. Коза прекратила  кричать  и
оцепенела от ужаса.
   Ее карие девичьи глаза выкатились из орбит и утратили всякое  осмысленное