в  сумерках  осыпались  желтые  и  красные  деревья.  Большая  решетка отеля
оставалась открытой, привратник дремал в своей каморке. Я вошел в переднюю и
ждал  лакея, который бы мог доложить госпоже де Ферлэнд обо мне. Ее комната,
выходившая  в сад, была в конце галереи. Я подождал еще. Ничто не шевелилось
в  обширном  и  безмолвном  доме. Никто не приходил, и время шло. Слабый шум
достиг моего уха: я стал слушать внимательнее, и мне послышались заглушенные
вздохи,  после  - падение опрокинутой мебели. Я колебался, все стихло. Вдруг
раздирающий  крик вырвался из комнаты г-жи де Ферлэнд. Я перебежал галерею и
толкнул  дверь,  которая распахнулась настежь. Было уже темно, что я увидел.
Г-жа  де  Ферлэнд лежала полуобнаженная на полу, ее волосы разлились длинной
лужей  золота,  и,  склонившись  над  ее грудью, какое то косматое животное,
бесформенное и брыкающееся, сжимало ее и впивалось ей в губы.
     При моем приближении эта глыба желтой шерсти отскочила назад. Я услышал
скрип  его  зубов,  а  его  копыта  скользили  по паркету. Запах кожи и рога
смешивался с нежными духами комнаты. Со шпагой в руке я ринулся на чудовище;
оно  носилось  кругами,  опрокидывая  мебель,  царапая  обивки, избегая моих
преследований  с  невероятной  ловкостью;  я  старался  загнать  его в угол.
Наконец, я пронзил его в живот; кровь 6рызнула мне на руку, .зверь кинулся в
темный угол и вдруг, неожиданно, толчком опрокинул меня, вскочил на открытое
окно,  и  в  звоне  разбитых  стекол,  соскочил  в сад. Я приблизился к г-же
де-Ферлэнд;  теплая  кровь  текла  из  ее разорванного горла. Я приподнял ее
руку.  Она  упала.  Я  прислушался  к  ее  сердцу.  Оно  не  билось. Тогда я
почувствовал себя охваченным паническим ужасом; я бежал. Передняя оставалась
пустой,  дом  казался  таинственно  покинутым.  Я  снова прошел мимо спящего
привратника.  Он  храпел  с  открытым ртом, недвижимый, в какой то летаргии,
которая  показалась  мне подозрительной, точно так же, как и отсутствие всех
слуг  в  этом  уединенном  отеле,  в  котором  г-жа  де  Ферлэнд,  казалось,
предчувствовала  какую  то  скотскую  западню,  которая готовилась вокруг ее
красоты.
     Была  ночь;  я  бродил по улицам в невыразимом смятении. Начался дождь.
Так длилось долго. Я вес шел, сам не зная куда, когда, подняв глаза, я узнал
дом  г-на  де  Нуатра.  Я знал, что он друг начальника полиции, и мне пришла
мысль  посоветоваться  с  ним  и  в  то  же время сообщить ему о трагическом
событии  этого  страшного  вечера.  К  тому  же  этот  отель, так неожиданно
пустынный,  мое  присутствие на месте преступления, все это создавало против
меня,  благодаря  связи  необъяснимых фактов, чудовищное подозрение, которое
необходимо было предупредить безотложно.
     Я позвонил. Слуга мне сказал, что г-н де-Нуатр в своей комнате, которую
он  не  покидает  уже  несколько  недель. Я быстро взбежал по лестнице. Часы
пробили   одиннадцать,   я  постучался  и,  не  дожидаясь,  открыл  дверь  н
остановился  на  пороге;  сумрак наполнял обширную комнату. Окно должно было
быть  открыто,  потому  что  я  слышал, как стучал дождь снаружи по мостовой
пустынной  улицы,  на  которую  выходил  задний фасад дома. Я позвал г-на де
Нуатра.  Ответа  не  было.  Я  ощупью подвигался в темноте. Немного угольков
тлело  в  камине.  Я  зажег  об них факел, который нащупал рукой на консоле.
Пламя  затрещало.  Распростертое  на паркете ничком, лежало тело. Я повернул
его  на половину и узнал г-на де Нуатра. Широко раскрытые его глаза глядели,
стеклянные,  из  агатовых  вывороченных  век. На углах его губ пенилась алая
слюна. Его рука запачкала мою кровью, когда я коснулся ее; я откинул -черный
плащ,  в  который  был  завернут  труп.  В животе у него была глубокая рана,