многих заставила сердиться. Это безусловный успех" (ЦГАЛИ, ф. 6, оп. 1,  ед.
хр. 307, л. 9). Волошин выражает мнение дружественное, однако таких, видимо,
было  меньше,  чем  враждебных,  отрицательных.  Из  тех   же   воспоминаний
Маковского известно, что поначалу в издании "Аполлона"  должен  был  принять
деятельное участие А. Волынский, но  вскоре  от  такого  участия  отказался.
Можно предположить, что  главной  причиной  этого  отказа  послужила  статья
Анненского "О современном лиризме", вызвавшая резко отрицательное  отношение
со стороны Волынского, которому она была  дана  Маковским  для  прочтения  и
отзыва (см. в связи с этим письмо А. Л. Волынского  С.  Маковскому  от  2.IX
1909 г. - РО ГПБ, ф. 124, Ваксель, э 979).  Из  воспоминаний  С.  Маковского
известно также, что обиделся на характеристику, данную его поэзии  в  статье
"О современном лиризме", Ф. Сологуб ("Обиделся  вечный  "недотыкомка"  Федор
Сологуб". - Портреты современников, с. 255).
     Смелость и острота выражений, общий иронический тон  статьи  показались
не совсем удобными и Маковскому как редактору журнала,  который  еще  только
определял  свою  позицию.  Из  переписки  Анненского  с  Маковским   (письма
Анненского к нему см. на с. 491 наст. издания,  см.  также  примеч.  к  этим
письмам на с. 662).
     Можно понять, что конфликт этот очень ощутимо задевал Анненского.  Есть
основания  предполагать,  что  Маковский   как   редактор-издатель   проявил
неделикатность, оттолкнув Анненского от дела, которым он так воодушевился, и
причинил ему тем самым слишком сильную боль, отозвавшуюся на  состоянии  его
здоровья. М. Волошин вспоминал о двойственности  и  некоторой  неискренности
Маковского,  в  то  время  как  Анненский  горячо  и  чистосердечно  отдался
вдохновившему его делу создания нового журнала: "С осени  1909  г.  началось
издание "Аполлона". Здесь было много уколов самолюбию Анненского. Иннокентий
Федорович, кажется, придал большее значение предложению  С.  К.  Маковского,
чем оно того, может быть, заслуживало. В редакционной жизни "Аполлона" очень
неприятно действовала ускользающая политика С.  К.  Маковского  и  эстетская
интригующая обстановка. Создавался ряд недоразумений, на которые жалко  было
смотреть"  (цитируется  по   машинописной   копии   воспоминаний   Волошина,
хранящейся в архиве Л. В. Горнунга). Сам С. Маковский в своих воспоминаниях,
написанных в очень почтительном тоне. все же чуть ли не упрекает  Анненского
в свойствах, которые могут составить скорее достоинства любого критика:
     "Слишком  долго  он  стоял  особняком  в  писательском  мире,   слишком
самобытно сложился его вкус, слишком по-своему думал  он  о  всем,  чего  ни
коснись, и слишком  далеко  был  от  злободневной  условности,  чтобы  стать
"властителем дум" даже в сравнительно тесном кружке. Может быть - и  слишком
доброжелательно-благодушен, недостаточно самоуверен, - в конце концов с  его
художественными оценками в редакции не очень считались" (с. 254-255). Однако
подобная точка  зрения  не  подтверждается  всей  системой  высказываний  об
Анненском литераторов-современников: М. Волошина, Н. Гумилева, А. Ахматовой,
Ф. Зелинского, Вяч. Иванова, Г. Чулкова.  В  статьях,  опубликованных  после
смерти Анненского, его имя  окружено  исключительным  почтением.  Литераторы
младшего поколения  будут  говорить  об  Анненском  как  об  учителе,  своим
учителем назовут его акмеисты. Внутреннее  отталкивание  от  символизма  как
литературной школы,  которое  станет  организующим  моментом  для  акмеизма,
выражено было в полной мере в статье Анненского.
     Статья  "О  современном  лиризме"  фиксирует  состояние  целого  пласта
поэтического сознания 900-х годов. Следует принять во внимание,  что  многие