туфли, а потом снял носок с левой ноги и потрогал пальцы руками.
 - Ничего, - удовлетворенно проговорил он. - Теплые.
 - То, что ты сейчас  описал, - сказал  Репин,  - я читал не так давно в
книге о йоге Рамачараке. Раскрытие какой-то там чакры. Очень похоже.
 Даниил   натянул   носок,  надел  и  аккуратно   зашнуровал  туфли,  но
подниматься не стал, так и сидел, поджав ноги.
 - Что это было? - ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Антон.
 - Ты  видел?  -  обернулся к нему Репин. - Хотел бы я знать,  что стало
причиной! Ясно, что не процессы в мозгу Даниила Сергеевича Вязникова. В  его
организме просто нет столько электричества.
 - Как жить? - с неожиданной тоской в голосе сказал Вязников. - Как жить
дальше?
 -  Антон  тебе  все  прекрасно  объяснит,  - хмыкнул  Илья.  -  Давайте
действительно поедем, а то становится темно.
 Антон сел за руль, посмотрел в зеркальце: Даниил привалился к спинке  в
углу сидения, Илья - у противоположной дверцы.
 - Какой пакости теперь прикажете ждать? - спросил он. - Ямы на дороге?
 Репин с Вязниковом переглянулись.
 -  Может, и ямы, - тихо  проговорил Даниил. - А может, вспыхнет  в небе
звезда  ярче Солнца, и  жизнь на Земле прекратится  в  один миг, потому  что
изольются лучи смертные...
 - Даня, - сказал Репин. - Возьми себя в руки. Пожалуйста. Антон все еще
не понимает смысла твоей теоремы.
 - Вы... Ты думаешь, что нужно объяснить? Так, чтобы понял?
 Илья встретил в зеркальце взгляд Антона и сказал твердо:
 - Ни в коем случае.
 - Тогда поехали, - Вязников отвернулся к окну, за которым уже опустился
быстрый вечер: в фиолетовом небе  зажглись первые звезды, закат за лесом был
багровым,  завтра,   похоже,  ожидался  ветренный  день.  У  Даниила  крепло
ощущение, что  все происходившее вокруг - в последний раз.  И вечер этот,  и
дорога, и тихий напряженный разговор, и крик птицы, неожиданно взлетевшей из
кустарника, и ослепляющий свет фар встречных машин, и красные огоньки машин,
мчавшихся в  сторону Москвы, и еще что-то, чего он не мог определить, потому
что не думал об этом. Все было в последний раз, потому что...
 - Что  бы  я ни  говорил  прежде, - тихо  произнес Даниил,  - все равно
правда остается: Володю убил я. Больше просто некому.
 - Если уж быть точным, - пошевелился невидимый  уже в полумраке Илья, -
то Митрохина убил Тихомиров, когда решил спалить старые журналы.
 - Я, - громко и твердо сказал Даниил, будто точку поставил.
 - Можно считать  ваши  слова  официальным признанием? - поинтересовался
Антон.
 - Можно, - сказал Вязников.  - Если  признание -  царица доказательств,
считайте дело законченным.
 - Антон, -  предостерегающе произнес Илья,  -  не  слушай ты  его, ради
Бога. И поехали наконец. Сколько можно стоять на месте?
 Антон включил зажигание и вывел машину в правый ряд. Минут через десять
проехали пост ГИБДД, зарево огней большого города осветило полнеба, притушив
звезды,  Антон свернул с  магистрального шоссе, и за все это время никто  не
проронил ни слова. Когда подъехали к дому, Антон сказал:
 -  Что  мне делать с  вашим признанием?  Что я напишу в деле? О теореме