уединимся на время в кабинете.
 Он сел в потертое кожаное  кресло у  письменного стола и знаком показал
Вязникову на  второе  такое  же  кресло, втиснутое  в угол  между  пианино и
книжными полками.
 Гость  опустился  в кресло осторожно, будто боялся, что в подлокотниках
циркулирует  ток высокого напряжения. Оглядевшись по сторонам, Вязников чуть
приободрился -  богемная  обстановка кабинета, контрастировавшая  со строгим
интерьером гостиной, была для гостя более привычной.
 - Не буду ходить  вокруг  да около,  - сказал Антон,  глядя Вязникову в
глаза.  - Вы  математик,  наверняка любите  четкие  определения  и  уважаете
строгие доказательства.
 Вязников кивнул и одновременно едва заметно пожал плечами.
 - Я  несколько  раз за эти недели бывал в вашем институте,  - продолжал
Ромашин,  - там все хотят  знать,  как  проходит  расследование. Сначала все
выглядело более чем ясным. Митрохин сгорел, можно сказать, синим пламенем. А
у вас - Институт физики горения. Цепочка очевидна, не так ли?
 -  Ну...  -  Вязников  затруднялся сказать,  очевидна  ли на самом деле
цепочка. - Феноменология события очень сильно отличается от... э...
 -  Вот именно,  -  подхватил Антон.  -  Наши эксперты  потратили  много
времени, чтобы  доказать то,  что  для вас  и ваших  коллег было  изначально
понятно: не могла гибель Митрохина быть вызвана никаким веществом, созданным
в институте, - никакой горючкой, как говорят ваши коллеги.
 - Если  бы прямо спросили, вам бы это  сказали еще  две недели назад, -
проговорил Вязников. - Но вы же думали, что кто-то из нас Володю... э...
 - Я даже вас подозревал  одно время, можете  себе представить, - сказал
Антон, и Вязников  высоко поднял брови: неужели, мол, такая  глупость  могла
прийти вам  в голову? - Ведь  мотив, по идее, был и у вас,  согласитесь.  Вы
любите  Марию Константиновну, и в случае смерти  ее мужа... Погодите, Даниил
Сергеевич, я ведь не настаиваю на такой версии!
 Антон инстинктивно вытянул вперед руки, потому что гость вскочил, будто
вытолкнутый  пружиной,  и, сжав кулаки, пошел на хозяина. Впрочем,  Вязников
сделал  лишь  один  шаг,  а  потом  его  внутренняя  энергия  иссякла, и  он
остановился посреди комнаты, перестав вдруг понимать, где находится.
 Антон прислушался  -  показалось ему или Света действительно вскрикнула
за стеной?
 - Не сердитесь, Даниил Сергеевич,  если я задел ваши чувства,  -  мягко
сказал Антон. - Да  вы садитесь... И, пожалуйста, не обижайтесь  на меня. Вы
же  математик, должны понимать: я  обязан был рассмотреть все варианты, даже
безумные и нелепые.
 Вязников  попятился и повалился в кресло - похоже, его с трудом держали
ноги.
 - Извините, -  пробормотал  он.  - Никто  из нас не... Но дышать  стало
легче.
 - Минутку, - быстро  сказал Антон,  теперь  ему  точно было слышно, как
Света  чем-то  гремела на  кухне. -  Посидите, Даниил  Сергеевич,  я  сейчас
вернусь. Похоже, нас зовут обедать.
 Он  вышел из комнаты  и обнаружил  жену на пороге кухни. В  руке  Света
держала верхнюю  половинку гипсовой скульпуры Дон-Кихота - в прежние времена
эта полуметровая статуэтка стояла у отца на столе, а когда отец умер, Антон,
никогда  не  любивший это  произведение  ширпотреба,  переставил  рыцаря  на