Берти всегда придумывала какие-то собственные словечки,  разговаривая  на
смеси детского лепета  и  молодежного  сленга.  Благодаря  этому,  она  была
довольно знаменитым в  нашей  компании  человеком.  "Бу"  -  на  ее  жаргоне
означало нечто невероятно волнующее, "хлоп" - что-то не стоящее  волнений  и
беспокойств, а вот "фа-фа ля-ля" было для меня новеньким, и я  не  могла  не
завидовать ее способности все время обновлять свою речь. Сама она  заявляла,
что способна вести разговор, пользуясь только  собственным  словарем,  но  я
все-таки ей не верила.
   - Одеваться не собираешься? - поинтересовалась она, прикуривая.
   - Уже.
   - Ты что, собираешься так пойти на танцы?
   - Почему ты всегда ругаешь мою  одежду.  Это  славное  платьице  -  вырез
глубокий и не жарко.
   - Но в нем нет кайфа - изюминки!
   - Оставь эту проблему мне. Я не люблю привлекать внимание.
   - Ха! - раздалось с кресла. - Ха, ха!  Иронический  тон  немножко  обидел
меня, потому что я знала, что она права.  Любая  девчонка  любит  привлекать
внимание, но  соревноваться  в  этом  с  Берти  было  довольно  трудно.  Она
притягивала к себе все взгляды,  едва  успев  войти  в  комнату.  Когда  она
танцевала, надо было расступаться, а уж если она клала парню руку на  плечо,
то это была не рука, а все ее тело.
   - Я видела мистера Брандта, - сообщила она.
   - Где?
   -  Неподалеку.  Только  не  возбуждайся.  Он  пошел  к  себе,  но  весьма
завлекательно приподнял шляпу.
   - Надо было пригласить его.
   - Да он исчез, не успела я рта раскрыть, и к тому же меня утомили мужчины
преклонного возраста.
   Берти всегда говорила обо всем и всех, будто это были столбы  на  дороге,
мимо которых она  уже  успела  пройти.  Мистер  Брандт  был  нашим  школьным
учителем. Девчонки много болтали о нем, хотя ему уже  стукнуло  сорок  и  он
казался нам древним стариком.
   - Нас будет человек двадцать, - продолжала она уже о  другом,  -  и  есть
магнитофон, который играет целый час без перерыва. Может, хоть туфли  другие
наденешь - на каблуках.
   - Да, сейчас.
   - Давай-ка на тебя посмотрим. Она встала и подошла ко мне, внимательно  и
критически осмотрела, а потом сняла с себя зеленый ремень и затянула мне  на
талии.
   - Вот так-то лучше. Можешь взять его на пару недель, если одолжишь мне те
красные туфли на итальянских каблуках.
   - Ладно, - согласилась я, затягивая ремень еще на одну дырочку.
   - Пудра слишком светлая, заметила Верти. - Ты уже загорела,  нужен  белее
темный тон.
   - Этот мамина пудра.
   - Никогда не бери ничего у стариков, а то сама состаришься до срока. Если
меня что-то и пугает, то это мысль о старении!
   Верти сделала несколько танцевальных па, потом неожиданно задрала юбку  и
поправила чулки, а потом провозгласила:
   - Идем.