Юз Алешковский.
   Чаинки


     © Copyright Юз Алешковский
     Origin: Сайт "Радио Свобода"


ЧАИНКА ПЕРВАЯ

     "Боингу" легче и быстрей было взлететь, чем мне поверить в то, что мы с
Ирой летим в  Китай. На поезде с такими вот делами все проще. Смена пейзажей
географических   и   этнических,   мелькание   разнозычных  всяких  названий
подтверждают факт вашего  перемещения  в пространстве и движения  к желанной
цели. А между небом и землей - что там приметишь?
     И все-таки  летим мы в Поднебесную. Летим, а я вдруг закомплексовал. Ну
что, сокрушаюсь,  знаю я о Китае? Философию и поэзию знаю лучше, чем историю
и географию. Этнография? Ни в  зуб ногой, как говорят ортопеды  и  дантисты.
Мифология?
     Понаслышке-поначитке.  Порох,  компас,  писчая  бумага,  книгопечатание
(задолго до Гутенберга и Ивана Федорова), шелк, лапша, стыренная, говорят, в
сычуаньской  таверне  гением  промышленного  шпионажа Марко  Поло  и  навеки
пустившая корни в  желудках  итальянцев... Что еще? Фарфор... два-три урожая
риса  в  год... Боксерское восстание,  про  которое я сказал училке на уроке
истории,  что  оно  было  протестом   китайских  боксеров   против  введения
английскими захватчиками  канатов на ринге  и  кожаных  перчаток... зверства
оккупантов-японцев... победоносный  поход  Мао  против  клики  Чан-Кай-ши  и
распроклятого  врага  народов  дяди  Сэма...  затем  опять же  Москва-Пекин,
Москва-Пекин, русский  с  китайцем  братья навек... под  знаменем свободы...
пельмени  и  трепанги  в  ресторане  "Пекин"...  клевые  бостоновые  брючки,
купленные на первый гонорар... Вот и все. Скудноваты мои знания.
     Зато,  утешаю  себя  инфантильно,  кое-что  по  Китай и  китайцев узнал
раньше,  чем   о  германских  фашистах,  англо-французских  империалистах  и
японских шпионах...
     Москва. Сокольники. Мне пять лет. Осень. Скоро день моего рождения. Иду
с мамой первый  раз в  жизни в  китайскую  прачечную  по  Всесвятской улице,
золотой и багровой от  листвы.  Совершенно не могу понять, зачем  ее недавно
переименовали  в честь какого-то дяди - нового советского святого, как допер
лет через пятнадцать. Всесвятская... Идем с мамой  по  тихой осенней улице в
китайскую прачечную. Лично  я  тащу  в  авоське огромную белую скатерть,  на
которую опрокинул банку туши. Если китайцы не отстирают пятна, сказала мама,
ее можно выкинуть  на помойку,  и ты,  мерзавец, не увидишь никаких  гостей,
никакого  тебе  не  будет  дня  рождения...  Никакого  тебе  не   будет  дня
рождения...  Довольно   нелепые,   устрашающие  и,  между   тем,   почему-то
убаюкивающие  слова  в  устах  матери, даровавшей тебе всю эту  великолепную
жизнь... Впоследствии, полюбив нырять в глубины  слов и фраз с поверхностных
их  значений,  гораздо  сильней  почувствовал и смысл, и безмерный  ужас той
вполне безобидной бытовой  фразы материнской. В  самые  тяжкие минуты жизни,
когда невмоготу  было  от  голодухи,  холодрыги, резаных  ран,  хронического
безденежья, несвободы  и нелюбви, не молил судьбу ниспослать мне, к чертовой