- Его отец вчера опять того... И так боится, чтобы не увидели: по сторонам
озирается. А я вот увидел! Своими собственными глазами! Уже второй раз!..

Владик всегда и все видел "сам, своими собственными глазами". Просто
удивительно было, как это его глаза всюду поспевали и все умудрялись
разглядеть.

- С пьянством надо бороться! - отрезал Ленька.

Тихая Таня, усевшись на большом круглом камне и низко склонив голову,
читала толстую растрепанную книгу. Услышав о Фимином отце, она тяжело
вздохнула, перевернула страницу и продолжала читать.

Это никого не удивляло, к этому все привыкли. Ленька знал, что Таня, хоть и
погрузилась в книгу, прекрасно все слышит и может в самый неожиданный
момент вставить какое-нибудь неожиданное замечание.

Продолжая читать, она сказала:

- Фимин отец - вовсе не пьяница. Вы ведь знаете, почему он... Мама у них
умерла...

- Так это уж когда было! - возразил Ленька.

- Значит, до сих пор переживает.

- Ладно! Начнем без Фимы,- сказал Ленька и насмешливо взглянул на Владика.-
Ты вот у нас все замечаешь: и кто новые занавески купил, и кому шкаф из
магазина привезли. А это что такое?

Ленька поднял указательный палец, как бы заставляя всех прислушаться к
маршу, гремевшему на весь двор.

Владик удивленно потянул своим носиком, словно "понюхал музыку":

- Это? Оркестр...

- Да! У нас во дворе - музыка, оркестр, а БОДОПИШ ничего не знает? БОДОПИШ!
Хозяин двора! Кто-то репродуктор повесил, откуда-то с чердака пластинки
запускают... А мы только слушаем и удивляемся. Для чего мы тебя в штаб
выбрали, а? Не знаешь? Чтобы ты нам обо всех новостях вовремя докладывал!

- Я и доложу! - всполошился Владик.- И доложу! - Он с опаской оглянулся на
сарай, будто в нем кто-то мог сидеть и подслушивать.- Репродуктор этот
"новенький" вместе с вашим Васей Кругляшкиным устанавливал!

- Какой новенький? Который бандуру таскает? Тихая Таня оторвалась от книги:

- Не бандуру, а виолончель.