У компьютера, оказывается, есть сердце, подумал Брент, открывая дверь.


   Ресторанчик "Морская пища - вкуснотища!" занимал  первый  этаж  старого
дома буквально в нескольких шагах от канала, по которому то и дело сновали
корабли  и  баржи.  Ресторанчик  был  умело  декорирован  сетями,   буями,
фонарями, медными нактоузами. Кроме того, там имелся огромный дубовый руль
с клипера и пол тикового дерева - из  палубной  обшивки  военного  корабля
"Нортхемптон".
   - Просто прелесть, - сказала Памела, отрываясь от врученного ей меню  и
обводя взглядом заполненный посетителями и украшенный всеми этими морскими
аксессуарами зал. Устроившись в полутемном уголке напротив  Брента  Росса,
она видела не только столики  кафе,  но  и  парусные  шлюпки  и  небольшие
пароходики, проходившие по каналу.
   - Я рад, что вам тут нравится, - отозвался Брент. - Но погодите  -  нас
скоро начнут кормить...
   - Что же мы будем есть?
   - Мне нравится тут буйабез. Это их коронное блюдо.
   - Ну что ж, буйабез так буйабез, - весело откликнулась  Памела.  -  Мне
только надо вернуться на службу ровно к четырнадцати ноль-ноль. А вам?
   - И мне  тоже.  В  нашем  распоряжении  целый  час.  Этого  больше  чем
достаточно. Но такую еду нельзя есть  наспех.  Ее  надо  смаковать.  -  Он
поднес пальцы к губам, а потом помахал рукой официантке, добавив:  -  Они,
кстати, славятся своими коктейлями. Лучше всего взять "май-тай"  [коктейль
из рома, ликера "Кюрасао" и сока].
   - Ну что ж, один бокал, так и быть, - с улыбкой сказала  Памела.  -  Но
только один, Брент. Мы как-никак на службе.
   - Понятно, - сказал он. - У меня самого сегодня, кстати, дежурство...
   Брент и Памела сделали заказ, официантка забрала меню, и они не  успели
оглянуться, как на столе уже появились коктейли.
   - Я никогда раньше не пробовала "май-тай", -  сказала  Памела,  поднося
высокий стакан к глазам и рассматривая его содержимое.
   Брент Росс смотрел на Памелу Уорд так, словно  видел  ее  впервые.  Ему
никогда не приходилось видеть такие удивительные глаза. Темно-зеленые, они
сверкали на свету, словно изумруды. И хотя  у  нее  было  упругое,  гибкое
тело, которое тогда, в кабинете Белла, привлекло к себе  внимание  Брента,
теперь его гораздо больше  поразило  ее  лицо.  Оно  возбуждало  его  куда
сильнее, чем ее ноги, бедра, грудь. Он понимал, что  придирчивые  ценители
могли бы остаться неудовлетворенными: узкий нос, слишком выдающиеся скулы,
недостаточно широкий лоб. Но у нее  был  изумительный  подбородок,  полные
губы, гладкая кожа, здоровый цвет лица. Да  и  годы,  а  Памеле  было  лет
тридцать, только шли ей на пользу, служили дополнительным украшением: опыт
и сила характера напоминали о себе в легких складках у рта, прищуре  глаз,
придавали ей  то  неповторимое  обаяние,  которым  не  могли  похвастаться
знакомые студенточки Брента. Но ее главное очарование  заключалось  в  той
грации, с которой она совершала самые простые, самые будничные и заурядные
действия.  То,  как  она  держала  меню,  как  теперь  играла  с  бокалом,
очаровывало, словно прекрасная актерская работа.
   - Ну что ж, - сказал Брент, поднимая бокал  и  чувствуя,  как  в  горле
появился ком, а в висках застучали молоточки. - Выпьем  за  военно-морскую