морского, только со страхом своим  совладала  и  виду,  что  испужалася,  не
показала, и скоро слова его ласковые и приветливые, речи умные  и  разумные,
стала слушать она и заслушалась, и стало у ней на сердце радошно.
     С той поры, с того времечка, пошли у них разговоры почитай целый  день,
во зеленом саду на гуляньях, во темных лесах на катаньях и во  всех  палатах
высоких. Только спросит молода дочь купецкая, красавица писаная:  "Здесь  ли
ты, мой добрый любимый  господин?"  Отвечает  лесной  зверь,  чудо  морское:
"Здесь, госпожа моя прекрасная, твой верный  раб,  неизменный  друг".  И  не
пугается она его голоса дикого и страшного, и пойдут у  них  речи  ласковые,
что конца им нет.


x x x

     Прошло мало ли, много ли времени: скоро сказка  сказывается,  не  скоро
дело делается, - захотелось  молодой  дочери  купецкой,  красавице  писаной,
увидеть своими глазами зверя лесного, чуда морского, и стала она его  о  том
просить и молить; долго он на то не соглашается, испугать ее  опасается,  да
и был он такое страшилище, что ни в сказке сказать, ни  пером  написать;  не
токмо  люди,  звери  дикие  его  завсегда  устрашалися  и  в  свои   берлоги
разбегалися. И говорит  зверь  лесной,  чудо  морское,  таковые  слова:  "Не
проси, не моли ты меня, госпожа моя  распрекрасная,  красавица  ненаглядная,
чтобы показал я тебе свое лицо противное, свое тело  безобразное.  К  голосу
моему попривыкла ты; мы живем с тобой в дружбе,  согласии,  друг  со  другом
почитай не разлучаемся, и любишь ты меня за мою любовь к  тебе  несказанную,
а увидя меня страшного и противного,  возненавидишь  ты  меня,  несчастного,
прогонишь ты меня с глаз долой, а в разлуке с тобой  я  умру  с  тоски".  Не
слушала таких речей молода купецка дочь, красавица писаная, и  стала  молить
пуще  прежнего,  клясться,  божиться  и  ротитися,  что  никакого  на  свете
страшилища  не  испугается  и  что  не   разлюбит   она   своего   господина
милостивого, и говорит ему таковые слова: "Если ты стар человек -  будь  мне
дедушка, если середович - будь мне дядюшка, если же  молод  ты  -  будь  мне
названой брат, и поколь я жива - будь  мне  сердечный  друг".  Долго,  долго
лесной зверь, чудо  морское,  не  поддавался  на  такие  слова,  да  не  мог
просьбам и слезам своей красавицы супротивным  быть,  и  говорит  ей  таково
слово: "Не могу я тебе супротивным быть, по  той  причине,  что  люблю  тебя
пуще самого себя, исполню  я  твое  желание,  хоша  знаю,  что  погублю  мое
счастие и умру смертью  безвременной.  Приходи  во  зеленый  сад  в  сумерки
серые, когда сядет за лес солнышко красное, и скажи: "Покажись  мне,  верный
друг!" - и покажу я тебе свое лицо противное, свое тело безобразное. А  коли
станет невмоготу тебе больше у меня оставатися, не хочу  я  твоей  неволи  и
муки вечныя: ты найдешь в опочивальне своей, у себя под подушкою, мой  золот
перстень. Надень его на правой мизинец, и очутишься ты у батюшки родимого  и
ничего обо мне николи не услышишь". Не убоялась, не устрашилася,  крепко  на
себя понадеялась молода дочь купецкая, красавица  писаная.  В  та  поры,  не
мешкая ни минуточки, пошла она во зеленый сад дожидатися  часу  урочного,  и
когда пришли сумерки серые, опустилося за лес солнышко красное,  проговорила
она: "Покажись мне, мой верный друг!" - и показался ей издали зверь  лесной,
чудо морское; он прошел только поперек дороги и пропал в  частых  кустах,  и
не взвидела  света  молода  дочь  купецкая,  красавица  писаная,  всплеснула