Агуреева Дарья.
   Без парашюта...


   М.А.В. посвящается...



    Морозову Алексею Витальевичу посвящается...
                                          -1-
                                               <Что бы мы ни делали, нами чаще
                                                всего руководит именно тщеславие,
                                                и слабые натуры почти никогда не
                                                могут устоять перед искушением
                                                сделать что-то такое, что со
                                                стороны выглядит как проявление
                                                силы, мужества и решительности...>
                                     Стефан Цвейг <Нетерпение сердца>.

Михаил устало опустился на стул. Теперь от него уже ничего не зависело. Он
сделал вс„, что мог. Оставалось только ждать, отдав е„ едва теплющуюся
жизнь в безжалостные руки врачей. Ждать... Это всегда бывает самым
трудным. Понимать, что тебе уже ничего не сделать и ты никак не можешь
повлиять на результат.
 Молиться? Только не это! Вера ослабляет, сводит с ума. Так не дол-
го дойти до безумия, поглотившего Катю. Он с содроганием вспоми-
нал остывшую, алеющую кровью ванную... И она ещ„ смеет рассуж-
дать о романтике, о любви! Сколько цинизма, сколько низости в этом
идиотском решении - вскрыть себе вены в его квартире, в его воздушном
замке, выстроенном только для не„... Ведь ему-то ничего этого не нужно! А
жалкая предсмертная записка, обязывающая его кого-то искать, кому-то
передать е„ последний рассказ? Сколько вс„-таки в ней эгоизма! Его чувства
в расч„т не принимаются? Только е„ боль, е„ любовь имеет смысл? А как же
он, столько сделавший для не„, не смеющий даже намекнуть на сво„
незримое, но ощутимое участие в е„ судьбе, опасаясь жестокой
благодарности, которая всег-
да тяготит рассудочное чувство зрелой любви? Как можно так грубо
обращаться с единственной по-настоящему бесценной для любого существа
вещью - жизнью, которая и без того может оборваться в любое мгновение?
Уж кто-кто, а он, двадцати девятилетний высоко оплачиваемый адвокат,
знает, как это бывает!
    А тут эта девочка, которую он так старательно оберегал от при-
вычной ему грязи городской жизни, наплевав на его мечты, его заботу,
издевается над своим юным, нежно любимым им телом в его собственной
квартире! Да ещ„ просит никого ни в ч„м не винить, а только найти какого-то
Борю и отдать ему е„ рассказ! Что она там понаписала дурочка? Он неверной
рукой достал из дипломата помя-тую тетрадь, заляпанную бурыми пятнами
высохшей крови.Неужели

                                               -2-