Смоляно-черные волосы  на его  голове были гладко расчесаны, с ровным  белым
пробором на боку, но на темени вызывающе торчала непокорная жесткая прядь.
     -- Что с Павликом? -- крикнул он, бросаясь к Скворешне.
     -- Ничего, Марат Моисеевич, ничего! -- весело отвечал Павлик, вырываясь
из рук Скворешни и подбегая к молодому краснофлотцу.
     -- Ну-ну, ничего... -- возразил зоолог. --  Раздевай его скорей, Марат,
и неси в госпитальный отсек, я сейчас же осмотрю его.
     В камеру  торопливо вошел молодой человек в белом кителе -- коренастый,
черноволосый,  с  темно-желтым  монгольского  типа  лицом. Его  узкие,  косо
поставленные глаза с тревогой осматривали раздевавшихся водолазов.
     -- Цой! Цой! --  радостно встретил его Павлик, не  давая  ему вымолвить
слова. -- Я принес тебе интересного моллюска! Я здоров, и ничего особенного!
Арсен Давидович говорит, что это  новый моллюск. Только он больной какой-то.
Арсен Давидович хочет, чтобы ты его исследовал.
     --  Батюшки!  --  рассмеялся Цой, показывая два ряда великолепных белых
зубов.  -- Сразу с  три короба наговорил! Значит, здоров! Ну, идем сначала в
ремонт, герой!
     Все пятеро  вышли из камеры  и очутились  в мире  сверкающего  металла,
необычных, молчаливо работающих машин и механизмов, тишины и безлюдья.



        Глава IV. ГИБЕЛЬ"ДИОГЕНА"




     Несмотря на чудовищной силы  ураган, который несся из холодных областей
Баффинова моря и  Гренландии,  на помощь "Диогену", первоклассному пароходу,
совершавшему срочные  рейсы  между Шербургом  и  Нью-Йорком, по  первому его
сигналу о  бедствии в течение  двух-трех часов  собрались десятки пароходов.
Гигантские   волны,  достигавшие  высоты  тринадцати   метров,  сглаживались
потоками нефти  и  разбивались подводными воздушными  волноломами.  Паровые,
дизельные,  электрические катера и глиссеры сновали взад и  вперед, перевозя
людей   с   гибнущего    судна.   Первые   жертвы   были    доставлены    на
"Марию-Антуанетту", раньше  всех  появившуюся и приступившую к  спасательным
работам.  Среди  этих  пострадавших   находился   советский  гражданин  Иван
Федорович Буняк, тяжело раненный глыбой льда, сорвавшейся с  айсберга. Буняк
возвращался из Канады на родину после шестилетней работы на посту советского
консула в Квебеке. В момент столкновения "Диогена" с  айсбергом он стоял  со
своим сыном у борта верхней, пятнадцатой, палубы и с ее двадцатипятиметровой
высоты,   под   мерное  покачивание  гиганта-парохода,  спокойно   любовался
бессильным  бешенством  стихии.  Айсберг  вынырнул  из  предрассветной  мглы
совершенно  неожиданно.  В  таких  низких широтах  ледяные горы  никогда  не
наблюдались, и  только семидневным постоянством урагана можно было объяснить
появление айсберга на пути "Диогена".
     В эту ночь как раз испортился инфракрасный фотоаппарат  с левого борта,
и  он не смог своевременно  предупредить о приближении ледяной горы.  Ураган
был  так силен, а масса айсберга  столь  велика, что удар по борту "Диогена"
получился  необычайно  мощный.  Весь левый  борт  парохода  был  исковеркан,