- В чем дело? - спросил я сквозь зубы, когда дошли до угла.
  - Явка провалена. За дверью охранники с автоматами.
  - А фикус?
  - Какой еще фикус! Там весь угол разворочен гранатой.
  Я должен был встретиться с Галкой у дяди Васи, но опаздывал, что меня и
спасло. А Галка?
  - Не дошла. Как увидела взрыв - весь угол разнесло, - хлоп на землю тут
же, в воротах, и затаилась... А полицаи с улицы полоснули по окнам из
автоматов - и за дверь! До сих пор не выходят. Ждут.
  - Кто же выдал?
  - Спроси что-нибудь полегче.
  Каждый из нас задавал себе этот вопрос. Провал явки и смерть дяди Васи
потрясли всех. Впоследствии мы узнали, что он бросил гранату не в
охранников сигуранцы, ворвавшихся в мастерскую, а в угол окна, где стоял
фикус. Он не успевал снять его и тем самым предупредить товарищей о
провале. И граната уничтожила фикус, часть стены и его самого, что было,
пожалуй, лучшим для него выходом: в сигуранце бы его замучили.
  Меня же случившееся совсем подкосило. В мастерской дяди Васи я не только
набирал и печатал листовки, но и ночевал, потому что другого
местожительства у меня не было. Тетка, заменившая мне мать, умерла в
первые же дни оккупации, а комната наша приглянулась какому-то гауптману.
Снять жилье где-нибудь не рекомендовалось законами конспирации: появление
нового человека всегда вызывало подозрение у опекавших дом полицаев. Седой
возражал даже против ночевок у дяди Васи, рекомендуя вместо этого
фиктивный брак с Верой или Галкой. Но даже для фиктивного брака с Верой я
был слишком уж молод, а вариант с Галкой решительно отверг сам. Хотя она,
всегда готовая к жертвам, и согласилась немедленно, но я, впервые взглянув
на нее глазами пусть фиктивного, но все-таки мужа, сразу понял, что
подобное псевдосупружество оказалось бы для меня слишком мучительным:
Галка была чертовски хороша в свои девятнадцать лет.
  Так мы и шли тогда бок о бок, растерянные, как дети, заблудившиеся в лесу,
не знали, что сказать друг другу, о чем спросить, на что решиться.
  - Куда же ты пойдешь теперь? - вырвалось наконец у Галки.
  - Не знаю.
  - К Седому?
  - К Седому нельзя.
  - Может, к Володьке Свентицкому?
  - Мы даже здороваться на улице не должны.
  - Тогда ко мне. Повесим простыню между койками - и ночуй. А брак оформим в
управе.
  - Я не хочу фикции, Галка.
  Черные глаза ее бесстрашно встретили мой взгляд.
  - Сейчас не время для любви, Саша.
  - Так не будем подменять ее суррогатом.
  Молча дошли по Преображенской. Осмотрелись: спокойно, хвостов нет.
  - Как же связаться с Седым?
  - Попробую через Веру. В конце концов, мы работаем в одной богадельне.
  Но мы еще не знали, что Веры в гостинице нет. Ее взяли одновременно с
налетом на нашу явку. Это удивляло и настораживало: Вера редко общалась с
людьми из нашей группы. И обязанностью ее были агентурные сведения, а не