А Кеша впервые со злостью подумал о тех, кто относится к делу
равнодушно: тяп-ляп - и снимай пенки. Подумал так и застыдился, вспомнил,
что сам не раз грешен был. Да что далеко за примерами ходить? Не далее как
позавчера мама в поликлинику ушла, а Кеше наказала почистить картошку и в
борщ бросить. Но Кеше некогда было. Кеша читал мировую книгу про пиратов
Мексиканского залива. Кеша картошку чистить не стал, сполоснул ее под краном
с мылом и утопил в кастрюле - все равно, решил, при кипячении бактерии
погибают. И сам впоследствии пострадал: весь вечер животом маялся.
Мелочь, конечно, а стыдно. И если припомнить, таких "мелочей" у Кешки в
жизни наберется немало. Ай-яй-яй, как на душе пакостно... Кеша даже щеки
потрогал: не горят ли? Хорошо, что темно... И мучила бы его совесть и
дальше, но тут из подъезда вышел Витька. Вышел, посмотрел по сторонам,
ничего подозрительного вроде не заметил, закинул на плечо синюю аэрофлотскую
сумочку - инструменты у него там, что ли? - пошел вразвалочку, посвистывая,
поплевывая сквозь зубы длинным замечательным плевком метра на четыре -
такого Кеше никогда не освоить, и пытаться нечего.
- Внимание, - сказал Кеша. - Рыжий, уменьшайся.
Рыжий пропал мгновенно, и только сиденье у мотоцикла приподнялось и
вновь опустилось. Спрятался Рыжий.
Колесо взялся за руль и поставил ногу в сапоге на стартер:
приготовился, но шуметь, рычать двигателем раньше времени не стал. Пусть
Витька тронется, а уж тогда и "Яву" завести недолго.
Витька опять воровато огляделся - все-таки боялся, - нырнул в кабину
"пикапа".
- Давай, - махнул рукой Кеша.
Колесо рванул стартер, поддал газку, мотоцикл взревел, Колесо сел за
руль, Кешка - сзади, ухватился за кожаную куртку, и "Ява" плавно тронулась.
Погоня началась, и Кеша даже забыл о том, что он сбежал из дома, что
уже без десяти одиннадцать, а родители к двенадцати вернутся и что тогда
будет - ах, что тогда будет!
Но мотоцикл уже нырнул в черную арку ворот, выскочил на Кутузовский
проспект, проехал перекресток на зеленый свет, пропустил вперед чью-то
"Волгу" - из конспиративных соображений, - пошел на разворот. Витькин
"пикап" маячил впереди, виден был хорошо, но Кеша спросил на всякий случай:
- Он нас не заметит?
Колесо и отвечать не стал на глупый вопрос, только мотнул головой в
красном шлеме - не отвлекай, мол! - сидел впереди, влитый в мотоцикл. Не
человек - мотокентавр. Это Кеша так подумал и засмеялся: конечно, не
человек. Но со стороны все, наверно, выглядело благопристойно, потому что
милиционеры не свистели, не требовали остановиться и предъявить права, не
гнались за ними на желтой машине с сиреной и светящейся вертушкой на крыше,
и Кеша успокоился, тихо наслаждался быстрой ездой по вечернему городу. Так
поздно по Москве он не ездил: не приходилось как-то. А на мотоцикле и
подавно.
Витька на своем "пикапчике", видно, не волновался, ехал себе
спокойненько - мимо кафе "Хрустальное", мимо Киевского вокзала, по
Бородинскому мосту, мимо магазина "Руслан", где Кеша с мамой покупали папе
костюм в прошлую субботу.
Ах как далеко она была - прошлая суббота, так далеко, что Кеша даже
засмеялся. Мог ли он предположить, что с нынешней субботы у него начнется