x x x
ЭПИЛОГ
Василий Дубов сидел у себя в сыскной конторе и от нечего делать наводил
относительный порядок в сейфе. В дверь постучали, и детектив, поспешно
захлопнув сейф, крикнул:
- Заходите!
Вошел доктор Серапионыч:
- Добрый денек, Василий Николаич. Не помешал?
- Ну что вы, доктор. Присаживайтесь, хотите чаю?
- Чай потом, - ответил Серапионыч и извлек из кармана сложенные
вчетверо "Московские новости".
- Еще одна таинственная находка? - с опаской спросил детектив.
- Скорее наоборот, - доктор расправил газету и отыскал нужную страницу.
- Я тут забрел в читальню, увидел свежий номер и совершенно случайно
наткнулся на одну любопытную заметочку, которую хотел бы вам показать.
Насилу уговорил библиотекаршу дать ее мне на пару часов на вынос. Ну ничего,
на обратном пути зайду в центр ксерокопирования...
- Копию можно сделать и у нас в Бизнес-центре, - перебил Дубов. - А что
за заметочка?
Серапионыч поправил на носу пенсне и торжественно зачитал:
- "Несколько месяцев назад наша газета уже писала о деле гражданина
Австралии Кондрата Ковальчука, обвиняемого в геноциде времен Второй мировой
войны. Теперь, благодаря вновь найденным доказательствам его вины, дело
сдвинулось с мертвой точки и правоохранительные органы Австралии приняли
решение об аресте Ковальчука и выдачи его для суда в Украине. Однако
накануне дня, назначенного для этапирования Ковальчука в Киев, обвиняемый
скоропостижно скончался в тюрьме города Сиднея. По сообщениям Австралийских
информационных агентств, вскрытие показало наличие в организме смертельной
дозы сильнодействующего яда. Пока не установлено, имело ли место
самоубийство, или Ковальчук был отравлен". - Доктор отложил газету и
внимательно посмотрел на Дубова: - Ну, что скажете, Василий Николаич?
- А что тут можно сказать? - вздохнул Дубов. - Произошло то, что и
должно было произойти. Слишком уж многие были заинтересованы в том, чтобы
суд над "батькой Кондратом" не состоялся.
- Знаете, я всю жизнь был неисправимым материалистом, - после долгого
молчания медленно заговорил Серапионыч, - но теперь мне хочется верить, что
Бог существует. И что он воздаст по справедливости.
- Да, - кивнул Дубов. - Вся надежда только на это.